Журналистка Евгения Плахина присоединилась 16 февраля к алматинским акциям протеста против девальвации национальной валюты. И сразу же пополнила ряды задержанных за акцию с кружевным бельём.
В интервью Kloop.kg она рассказала, как это произошло и почему она вышла на протест.
Рассказ приводится с её слов:
Я считаю, что после того, как 11 февраля курс тенге по отношению к доллару упал на 19 процентов, последует и повышение цен на продукты питания. Фактически, казахстанцы стали беднее на 19 процентов.
Вчера мы вышли на митинг против девальвации, но в более художественной манере — мы принесли с собой кружевные трусы. Для нас это символ того абсурда, который происходит в нашей стране.
Подробнее о том, почему на митинге использовалось кружевное бельё
Страны, входящие в Таможенный союз, пытаются нам навязать, какое нижнее белье мы должны кносить. Более того, в русском языке есть такое выражение «Отдать последние трусы» — это является квинтэссенцией нашего протеста.
Задержание
Тех, кого забрали в отделение милиции 16 февраля было трое: это искусствовед Валерия Ибраева и двое журналистов — я, Евгения Плахина, и Жанна Байтелова.
Мы вышли к площади Независимости с кружевными трусами в руках. Но к монументу Независимости, к которому мы хотели подойти, проход был закрыт полицией. Якобы там велись ремонтные работы.
Жанна попыталась прорваться к монументу и была задержана. Через несколько минут задержали меня, потом — Валерию Ибраеву, которая, в принципе, просто стояла, надев трусы на голову.
Меня пересаживали в три машины: сначала в легковую, потом в полицейский вагон, потом опять в легковую. Нас повезли районное управление внутренних дел, где продержали три часа.
Мы написали объяснительную. Потом из РОВД нас повезли в административный суд, где приговорили к штрафу в размере десяти минимальных расчетных показателей — это где-то 100 долларов.
Мы проходили по статье «Хулиганство» за «разбрасывание мусора» и «нецензурную брань». Но нецензурной брани и мусора точно не было.
У нас в стране выражение своей гражданской позиции является преступлением. То есть, фактически, без разрешения мы не можем высказывать своего мнения в том месте, где нам нравится.
У акимата разрешение [на митинг] получить достаточно проблематично и сложно, и, плюс ко всему, место, где мы можем высказываться, находится на окраине города.
Если говорить юридическим языком, то, согласно декларации о правах человека, право на мирные митинги и шествия у нас имеется, но наше национальное законодательство, к сожалению, этого не позволяет.
Если говорить о классическом определении митингов и шествий, у нас не было плакатов и лозунгов. Объективно судить, насколько справедливо наше задержание, мне сложно, но как гражданин своей страны, я хочу, чтобы у меня было право выражать свое мнение. Я считаю, что за это меня не должны задерживать.
Богатые стали богаче
Я могу сказать, что в результате девальвации богатые люди стали богаче — это наши компании-экспортеры и те, кто купил [доллары] до девальвации.
Они стали богаче, а простые граждане, которым нужно покупать продукты, у которых есть сбережения в тенге или кредиты в долларах, стали беднее. Девальвацию можно было делать постепенно, а не одномоментно.
Понятно, что в экономике страны она нужна, но ее можно было делать постепенно, подготовить к этому людей, предпринять какие-то меры против повышения цен. Хотя акиматы наши пытаются что-то предпринять, контролировать цены, но долго они это делать не смогут, потому что большинство продукции, которую мы употребляем — импорт.
Мы еще не истратили свои зарплаты, полученные по старому курсу. Импортеры продукции еще не до конца подняли цены. Мне кажется, эффект девальвации проявится только в начале марта, когда окончательно поднимутся цены.
Что субботний, что воскресный митинг были достаточно стихийными. Если раньше на митинги ходили политические и гражданские активисты, в этот раз, к моему удивлению, можно было видеть лица, которые раньше не мелькали на митингах.
Интервью записывали Нуриза Самарбекова и Шахида Дюшеева.
Всем привет. Такого я ещё не видел, на митинг с трусами :)