Как дополнение к основному тексту «Кыргызское кино: сегодня и завтра» — обзор уже классического фильма Актана Арын-Кубата.
Кинематограф Кыргызстана одно время испытывал легкий шок и серьезный застой. Но именно в это время выходит одно из самых важных и больших произведений в его истории.
«Бешкемпир» — дословно переводящийся как «пять старух», но в локализации названный «Приемным сыном» — разворачивается в неопределенном временном отрезке. Точно так же неопределенна и цветовая палитра ленты. Монохром, минимальное количество диалогов и максимальный минимализм в кадре.
Казалось бы, ничего не отвлекает от истории. Вот, маленький мальчик, хулиганящий, беснующийся, веселящийся и подглядывающий. Очевидно, подкидыш, не подозревающий о своем происхождении. Канонический лейтмотив, из которого можно выжать остроумную и поучительную историю о неважности кровных связей, на поверку разворачивается в другом свете.
Точно так же и черно-белая стилистика, молчаливость героев и беднота картины несут в себе иную цель. По сути, «Бешкемпир» — паноптикум диких для неосведомленных лиц обстоятельств, сложившихся в кыргызском айыле после установления социализма. И далеко не в вопросах обычаев, а в тех вопросах, которые обычно не затрагиваются в подобном кино. Неграмотность, нагромождение запретов, макабрический страх перед одними и абсолютное неуважение к другим — и все от лица детей, не менее оскверненных, чем большинство.
«Бешкемпир» — не история взросления, не история бытового конфликта и даже не история об усыновлении. Это история о покое, как внутреннем, так и жизненном, который достигается только через гармонию чувств. Монохром — уж точно об этом.
С другой стороны этот рассказ, полный непрямых аллюзий, сопровождается умелой игрой светотени. Здесь — это визуальный разграничитель, отражающийся и в сюжетной линии. Черты, разделяющей детство и отрочество, нет, но есть соединяющая юношество и осознанность. Взросления здесь нет не потому, что это не подразумевается, а потому что его не существует — в таком бесцеремонном мире есть только ключевые события, мимолетные, но имеющие вселенское значение в масштабе одного человека (или семьи).
Да и много чего тут нет, потому что ведать отрицаниями — вполне уместный нарративный прием. Такого не снимали в советские времена, потому что контркультуры в принципе не могло быть, и такое не снимут сейчас, потому что не для кого.
«Бешкемпир» — уже монументальная лента, но, наверное, в основном ввиду своей уникальности. Говорить, что можно было снять лучше — абсолютная наглость и, вообще, неправда, но разглядеть основной мотив в этом самом паноптикуме, дело сложное, и оттого цепляться не за что — и досматривать, если честно, тяжело.
