Kloop.kg продолжает публиковать рассказы Светланы Куликовой, писательницы из Кыргызстана.
Куликова родилась в Таласской области, выросла во Фрунзе и закончила факультет иностранных языков Кыргызского государственного университета в 1993 году. После окончания магистратур в политологии (CEU, 1995) и журналистике и массовых коммуникациях (Kansas State University, 1997) работала в Американском университете Центральной Азии, сначала преподавателем, затем главой кафедры журналистики и директором Офиса по связям с общественностью.
В 2004 году поступила на докторскую программу по журналистике в США и после окончания пять лет преподавала в Университете штата Джорджия.
Сейчас живет с 12-летним сыном в Атланте и пробует себя в прозе. Ее рассказы основаны на личном опыте, наблюдениях и встречах с людьми в разных обстоятельствах и ситуациях.
Рассказы Светланы Куликовой: «Первый американский миллионер в Бишкеке»
Нарочно не придумаешь
Под этой рубрикой я пишу рассказы с настолько драматическими или трагическими поворотами сюжета или развязками, что придумать их было бы просто невозможно, если бы они не произошли в реальной жизни. Как говорят американцы, “Life’s stranger than fiction”, что буквально означает «Жизнь диковиннее вымысла»¹. То есть нарочно такое точно при всем желании не придумаешь.
Побег с места аварии
Жила-была в замечательном южном американском городе Атланта, столице штата Джорджия, одна афро-американская девушка. Девушка была вполне себе обычная, из семьи типичных чернокожих представителей среднего класса: отец дослужился до полковника армии, мать – учительница начальной школы.
Родители всю жизнь работали, чтобы обеспечить девушку и ее младшего брата всем необходимым: у них был дом с отдельной комнатой для каждого ребенка, жили они в районе с хорошими школами и всей необходимой инфраструктурой, помогли получить образование и дочери, и сыну, который сейчас учился в колледже на втором курсе.
Девушка закончила колледж в 2009 году по специальности маркетолога, как раз на пике финансово-экономического кризиса – «затяжной рецессии», как её называют в Америке. Сразу работу найти не смогла, и родители предложили, чтобы она вернулась жить к ним в пригород (учась в колледже, она снимала городскую квартиру с двумя однокурсницами), пока не найдет работу или выйдет замуж. С поиском работы было тяжело, и поэтому она жила с родителями уже почти год. Честно говоря, немного расслабилась – родители ее баловали, особо не торопили, и у нее снова не было никаких забот, совсем как когда училась в школе.
На Пасху в 2010 году девушка поехала к подруге на вечеринку. Там собралась интересная компания из молодежи, старых друзей и нескольких новых знакомых. Они пили пиво, танцевали, играли в какие-то молодежные игры типа «бутылочки». В общем, неплохо проводили время. Когда кто-то предложил покурить марихуану, девушка не отказалась, но сделала всего пару затяжек, чтобы мама ничего не заметила. Захватив с собой недокуренный «косячок», девушка села в БМВ золотистого цвета – машину отца, который на тот момент тянул очередные 6 месяцев в Ираке – и поехала домой, пока совсем не стемнело. Мама не любила, когда она возвращалась домой поздно.
По дороге домой случилось страшное. Девушка сама не поняла причину – то ли она потеряла управление, то ли на секунду отвлеклась, то ли произошло у нее какое-то мгновенное помутнение сознания, но машина вдруг на большой скорости резко свернула и врезалась левым боком в Мерседес, ехавший в соседней полосе. От удара и Мерседес, и БМВ закрутило и вынесло на встречную полосу. На глазах у девушки, Мерседес столкнулся лоб в лоб с Фольксваген «Жуком», переднюю часть которого силой удара вмяло внутрь до самого лобового стекла. Увидев эту страшную картину, девушка надавила со всей силы на газ и уехала с места аварии.
Вечером мать и дочь узнали об аварии из местных новостей – по всем каналам крутили наводку от полицейских с описанием БМВ.
Приехав домой в полном шоке, вся в слезах и с трясущимися от страха руками, девушка все рассказала матери. Мать, стараясь сохранять хладнокровие, велела дочери загнать машину в гараж, чтобы соседи не увидели, и сказала, что ей нужно обо всем подумать, чтобы найти выход из ситуации.
— Мама, мне нужно ехать в полицию! — сказала девушка. — Я не знаю, что случилось с людьми в тех машинах! Это же моя вина!
— Ты уже сбежала с места аварии, — сказала мать, — теперь в полицию ехать поздно, потому что это уже — побег с места преступления (hit and run). Теперь остается только заметать следы, чтобы тебя в тюрьму не посадили.
Здесь нужно пояснить, что побег с места аварии в Америке всегда является отягчающим обстоятельством. Логика здесь простая: даже если водитель был причиной аварии, в случае, когда он остался на месте, чтобы помочь пострадавшим и дождался приезда полиции и скорой, авария может быть квалифицирована как «убийство по неосторожности» или даже просто «несчастный случай», в зависимости от причины – иногда водители теряют управление машиной или им становится плохо за рулем.
— Мама, я убила ПЯТЬ человек! А у меня самой ни царапины!
Если в такой аварии никто серьезно не пострадал, можно отделаться штрафом (и автоматическим повышением страховки на машину). Но в случаях, когда водитель скрывается с места аварии, дело рассматривается сразу как уголовное преступление, поскольку побег автоматически считается признанием вины. Если водитель сам позже является с повинной, до того, как его разыскала полиция, это может быть учтено как смягчающее обстоятельство, но побег с места преступления все равно остается в деле. И неважно, был ли побег совершен в состоянии шока, аффекта, или просто от страха – в Америке водителям с самого раннего возраста (учиться водить машину можно с 14 лет) вдалбливают в голову, что никогда и ни при каких обстоятельствах с места аварии убегать нельзя.
Вечером мать и дочь узнали об аварии из местных новостей – по всем каналам крутили наводку от полицейских с описанием БМВ золотистого цвета, скрывшегося с места преступления. Когда в кадре показали полицейского с куском левого крыла от машины отца, который откололся в районе фары, девушка охнула и закрыла рот рукой от ужаса. А когда сообщили, что погибла вся семья, ехавшая в Мерседесе – муж, жена, 9-летняя дочь и двухмесячный сын, а также 6-летняя девочка, ехавшая пассажиром в «Жуке», девушка побелела и чуть не потеряла сознание. Из всех невольных участников аварии (все они тоже были афро-американцами) выжила только 44-летняя мать девочки – водитель Фольксвагена, да и та попала в реанимацию без сознания, со множественными переломами, травмами, и порезами.
— Мама, я убила ПЯТЬ человек! А у меня самой ни царапины! – в ужасе и истерике кричала девушка. – Я завтра же пойду в полицию с повинной!
— Никуда ты не пойдешь! – решительно ответила мать. – Я не для того растила дочь, чтобы ходить к ней на свидания в тюрьму всю оставшуюся жизнь! Я завтра сама отвезу машину в ремонт, никто ничего не узнает, если ты будешь молчать! Этих людей уже не вернешь, а у тебя еще вся жизнь впереди!
Утром мать, как и обещала, сама отогнала машину к каким-то полулегальным механикам, которые не задают вопросов и делают ремонт за наличку. Машина была готова через несколько дней, полностью восстановленная и заново покрашенная.
«Вот видишь, — сказала мать, — практически ничего не заметно. Так что переживать не о чем. Отцу ничего не расскажем, даже когда вернется». Чтобы совсем замести все следы, мать поменяла местами номера на своей машине и машине мужа, что всегда квалифицируется как отягчающее обстоятельство в сокрытии преступления.
А по новостям все это время крутили ту же самую наводку, показывая, как полицейские рыщут по всему штату и проверяют золотистые БМВ на наличие повреждений. На третий день, родственники погибшей семьи предложили 25 тысяч долларов за информацию о сбежавшем водителе или машине. На пятый день сумма выросла до 50 тысяч и какой-то бдительный сосед, заподозривший, что с золотистым БМВ соседей что-то неладно (он в тот день стоял не в гараже, а перед домом, и все еще издавал запах новой краски), позвонил в полицию.
— Как вы могли? Думали, от закона сможете скрыться?
Полицейский приехал сразу, и убедившись, что дома никого нет, осмотрел машину. На следующий день пришла повестка на допрос, и девушка явилась в сопровождении матери и бабушки. Сначала, как научила мать, утверждала, что машина в таком состоянии была куплена на аукционе, и что ни о какой аварии она ничего не знает. Но к концу допроса опытный детектив загнал и ее, и мать в угол вопросами, на которые они не могли сразу найти ответ и противоречили друг другу. К концу допроса девушка в слезах призналась, что именно она совершила аварию. Ее сразу же взяли под стражу вместе с матерью, которую обвинили в соучастии за попытку сокрытия преступления.
Через неделю их обеих отпустили из тюрьмы под залог, который внес отец, срочно вернувшийся из Ирака. «Как вы могли? – выговаривал он дочери и жене. – Думали, от закона сможете скрыться? Неужели я вас ничему не научил? Ведь вы – семья военного!» Отец искренне убивался и все повторял, что если бы он был дома или они ему сразу обо всем сообщили, все было бы совсем по-другому.
Суд состоялся через шесть месяцев. И судья, и присяжные были афро-американцами, чтобы не возникло никаких обвинений в расовой предвзятости. Суд внимательно рассмотрел все обстоятельства, хотя судья решила не включать в качестве улики найденный в БМВ недокуренный косячок. На суде девушка искренне раскаивалась, вымаливая прощения у выживших родственников.
«Не проходит и дня, чтобы я не думала о ваших родных и близких, которых вы из-за меня лишились, – всхлипывая и обливаясь слезами, говорила девушка. – Если вы найдете место в своем сердце, чтобы меня простить, я буду молить Господа о таком прощении до конца оставшихся дней». Единственная выжившая в аварии женщина сказала, что хотя она каждый день думает о своей погибшей дочери, зла на девушку она не держит и просит присяжных, учитывая ее возраст и неопытность, смягчить приговор.
Судья объявила, что она решила сократить срок тюремного заключения с 56 до 38 лет.
Когда допрашивали в качестве свидетеля отца, слезы лились и рыдания слышались со всех концов зала. «Если бы я был дома или они мне сразу позвонили, я бы, конечно, убедил их немедленно пойти в полицию. Я не знаю, что на них обеих нашло – они никогда раньше не убегали от своей ответственности». Отец просил снисхождения для своей жены, которая, как он сказал, была ослеплена материнской любовью и под действием защитного инстинкта «потеряла моральный компас». Он, также, искренне просил прощения у всех пострадавших от имени дочери. При виде отца – высокого крупного мужчины, пришедшего в зал суда в гражданском костюме, чтобы не влиять своим видом на решение присяжных – по-детски вытиравшего слезы и высмаркивавшегося в платок во время своей речи, даже судья расплакалась.
При оглашении приговора, судья объявила, что она решила сократить срок, рекомендованный присяжными для девушки, с 56 до 38 лет тюремного заключения, с правом досрочного освобождения.
К матери она была особенно строга: «Именно под Вашим влиянием, Ваша дочь, желавшая раскаяться и явиться с повинной, согласилась скрыть свое преступление. Ваше эгоистичное желание не потерять дочь вопреки здравому смыслу и закону привело к тому, что Ваша дочь, которая могла бы получить гораздо меньший срок в случае явки с повинной, теперь проведет лучшие годы своей жизни в тюрьме. Надеюсь, это послужит хорошим уроком и вам всем, и другим». И влепила ей 8 лет тюрьмы. Без права досрочного освобождения.
На фотографии с места аварии – разбитый вдребезги Мерседес и задняя половина Жука со вдавленным передом, который почти ни в одном из новостных репортажей не показали, дабы не расстраивать впечатлительных американцев.
¹Имеется ввиду знаменитое высказывание английского поэта Джорджа Гордона Байрона «Truth is stranger than fiction.» («Иногда правда диковиннее вымысла.»)
