На то было немало объективных причин. Кыргызстан — это пример той страны, которую периодически приходится защищать от собственного государства.
Но сегодня у меня очень интересное чувство, на следующее утро после парламентских выборов. Я не знаю, как его охарактеризовать. Но, наверное, как луч света в тёмном царстве или… ну придумайте ещё какую-нибудь избитую метафору, которая описывает то, что кыргызстанцам удалось отстоять как минимум право на надежду на светлое будущее.
СДПК набрала 27 с половиной процентов от общества количества проголосовавших. Это больше, чем в 2010 году, и могло бы стать причиной для беспокойства. Эта партия откровенно поддерживается не умеющим держать язык за зубами президентом Алмазбеком Атамбаевым, который её же основал. Эта партия пыталась задействовать административный ресурс. Эта партия пыталась в избирательной кампании приписать себе все достижения (и настоящие, и в кавычках) Кыргызстана за последние пять лет.
В конце концов, у этой партии на самом деле нет сегодня какого-то идеологического хребта. Это партия провластных функционеров, не более.
Поэтому да, можно было бы серьёзно беспокоиться, что она получила аж целых 27 с половиной процентов.
Но посмотрим на всё с более позитивной стороны.
С конца XX века смена власти в странах бывшего СССР или Варшавского договора почти во всех случаях сопровождается выборами — и до, и после перемен.
Сценарий обычно таков: до перемен выборы проходят нечестно, чем вызывают недовольство публики, власть не желает идти на компромисс с другими политическими игроками, происходит свержение, новая власть снова проводит выборы.
Вот эта первая волна выборов после революции — она, как правило, всегда происходит более-менее прозрачно и относительно честно. Во время первой волны выборов можно не удивляться и реалистичным цифрам явки, и высокой конкуренции кандидатов, и очень разнообразным результатам.
Настоящей проверкой для любой страны становится вторая волна выборов после смены власти.
Этот тест пройти намного сложнее — ко второй волне некие силы уже более-менее укрепляются в стране и с могуществом своим расставаться не всегда желают.
Кыргызстан проваливал этот «тест второй волны выборов» как минимум дважды.
Сначала на рубеже тысячелетий, когда президенту Аскару Акаеву захотелось поиграться с трактовками законов и остаться на третий срок, который он предпочитал называть «вторым сроком после вступления в силу действующей конституции».
Во второй раз мы провалили этот тест в смутные времена 2007-2009 годов, когда сначала партия «Ак Жол» президента Курманбека Бакиева оккупировала подавляющее большинство мест в парламенте, а затем и сам Бакиев набрал совершенно космические цифры на президентских выборах (и, похоже, искренне в них верил).
Прошедшие вчера парламентские выборы — это третий шанс Кыргызстана показать, что относительно честные выборы могут стать у нас регулярной практикой, а не только лишь откликом на революцию.
Прошли ли мы наконец-то этот тест?
До вчерашнего дня я боялся, что не пройдём. Я видел, как местные чиновники лизоблюдствуют по отношению к СДПК и изо всех сил стараются обеспечить максимальное количество голосов именно этой партии. От привычки услужить партии власти избавиться в нашем обществе, увы, очень сложно.
Я видел, как президент Атамбаев — следуя примеру Бакиева — начинает искренне верить во врагов, которые пытаются его очернить.
И всё же главной проблемой в итоге становится то, что СДПК набрала аж 27 с половиной процентов голосов.
Я буду не раз делать акцент на этой цифре — 27 с половиной процентов. Ровно столько может сегодня достичь партия, которая пользуется всеми благами административного ресурса, поддержки президента, поддержки псевдо-общественного телевидения и так далее.
27 с половиной процентов. Не 80, не 70, не 60, даже не 51 — а всего лишь 27 с половиной.
Времена, когда в парламенте могла доминировать одна партия, наступят, в худшем случае, только в 2020 году. Да и наступят ли, если к тому времени у страны уже будет десять лет истории многопартийного парламента?
Да, можно сколько угодно строить теории о том, что одна из шести прошедших в парламент партий — это тоже провластная партия, но, чёрт побери, и пусть! Сам факт того, что пришлось создавать несколько партий власти уже приятен.
Сам факт того, что власти пришлось всё-таки скорее играть по правилам здравого смысла, логики и закона, чем по правилам тоталитарного строя, очень обнадёживает.
Я не питаю никаких иллюзий по поводу тех людей, которые пройдут в парламент. Мои либерально-демократические ценности разделяют единицы.
Скорее всего, депутаты нового созыва продолжат рассматривать фашистские законопроекты вроде антигейского, может быть даже примут его. Скорее всего, мы услышим не одну ещё тонну маразма из стен Жогорку Кенеша, мы будем возмущаться и говорить, что эти 120 бездельников проедают наши налоги.
И всё же, результаты выборов дают нам надежду на то, что традиция относительно честной, конкурентной борьбы за власть в нашей стране начала приживаться.
Я не знаю, правда, кого благодарить за эту надежду. Гражданское общество, которое в нашей стране продолжает пристально следить за каждым шагом власти, несмотря на чудовищные ярлыки в ответ? Саму власть, которая вдруг впервые решила пойти на компромиссы во время второй волны выборов? Оппозицию? В конце концов, неужели придётся благодарить тех, кто поспешно вводил систему сбора биометрических данных?
Наверное, ответы на эти вопросы давать сегодня ещё слишком рано, но расскажите мне в комментариях — вы чувствуете то же самое, что и я?