Отсутствие в Бишкеке хосписов означает, что людям, подобным Виталию Королькову, умирающим от СПИДа, совершенно некуда обратиться. В июле, через несколько дней после того, как был сделан этот снимок, Виталий скончался в придорожной канаве.

Этим летом 38-летнему Виталию Королькову, инфицированному ВИЧ и проходящему лечение от героиновой зависимости, негде было преклонить голову. Выйдя в последний раз из тюрьмы (а было это три года назад), он начал заместительную терапию метадоном, так как, по его словам, «просто хотел жить, ведь неизвестно, сколько этой жизни еще осталось».

Виталий сидел в тюрьме за кражу – он воровал, чтобы найти деньги на свою пагубную зависимость. Выйдя из тюрьмы, Виталий (русский по национальности гражданин Кыргызстана) хотел повидаться со своей семьей, проживающей на Дальнем Востоке на территории России, куда они переехали после распада СССР в 1991 году.

«Я здесь совершенно одинок», – сказал он мне одним июльским утром, выпив в бишкекской больнице свою дневную дозу метадона. Но поскольку он являлся ВИЧ-инфицированным бывшим заключенным, ему отказали в выдаче российской визы. Кроме того, отец Виталия, стыдясь сына, отрекся от него.

Через несколько дней после нашего разговора Виталий умер от СПИД-ассоциированного заболевания. Дня через четыре знакомые нашли его тело в какой-то канаве. «Было жарко, шел неприятный запах, и никто не хотел забирать тело в морг», – говорит друг Виталия и социальный работник Светлана Ковалицкая, помогавшая ему с 2009 года.

По словам друзей, Виталий знал, что умирает. И ему некуда было пойти, кроме канализационной трубы, где он спал. Несмотря на все усилия международных агентств гуманитарной помощи, местных НПО, кыргызских властей и вкладываемых многомиллионных средств, в Бишкеке в настоящее время нет ни одного хосписа для умирающих.

Большинство неизлечимо больных людей находятся на попечении своих семей, но Виталий и многие другие больные СПИДом, подвергающиеся презрению из-за лежащего на них позорного пятна, лишены такой роскоши.

Когда мы познакомились, Виталий не упоминал при мне, насколько он болен. Он то и дело ложился в больницу по причине инфекционных заболеваний, в том числе туберкулеза позвоночника. По словам друзей, его часто досрочно выписывали из больницы и лечили некачественно из-за того, что он был болен СПИДом.

«Когда в последний раз Виталий отправился в больницу, его положили на 10 дней в неиспользуемом туалете в подвале. Посетители даже не могли найти его в списках в регистратуре», – говорит Светлана Ковалицкая.

Сообщения о подобного рода дискриминации – включая отказ докторов оказывать помощь людям с ВИЧ-инфекцией и требования доплаты за риск – широко распространены на территории Центральной Азии.

Однако считается, что Кыргызстан с его программами лечения метадоном и обмена использованных шприцов входит в число наиболее прогрессивных в этом отношении государств региона, наводненного дешевым героином из Афганистана. (Для сравнения: Туркменистан отказывается признать наличие в стране даже одного случая заболевания ВИЧ, хотя местные медицинские работники отмечают, что случаи инфицирования растут быстрыми темпами).

В 2010-2011 гг. в Кыргызстане имелось два хосписа, содержащихся на средства, выделявшиеся Глобальным фондом по борьбе со СПИДом, туберкулезом и малярией (финансируемым, по большей части, богатыми западными странами). Правда, по словам людей, знакомых с двумя этими заведениями, функционировали они не должным образом.

Как выяснил один местный журналист, за целый год своего существования бишкекский хоспис принял лишь 11 пациентов, причем ни один из них не был смертельно болен. Несколько месяцев назад Глобальный фонд закрыл данный центр, отмечает Анна Чернышова, занимающаяся управлением грантов фонда в Кыргызстане.

Пока есть еще один небольшой хоспис в Оше, который, по словам Анны Чернышовой, используется не полностью и в него трудно попасть.

«К услугам хосписов прибегают тогда, когда пациент лишен семьи и социальных связей, но при этом должна существовать хорошо отлаженная система направления в них пациентов. Здесь мы обнаружили, что данная система не работает, и поэтому закрыли хоспис в Бишкеке, хотя и знали, что нужда в нем имеется», – сказала мне Анна Чернышова.

На севере сегодняшнего Кыргызстана для таких людей, как Виталий, нет места. «Большинство ВИЧ-инфицированных умирают дома в окружении семьи, но многие отходят в мир иной где-то в другом месте из-за пятна позора в семье. Это общая проблема на территории всего бывшего СССР», – говорит Анна Чернышова.

Когда состояние здоровья Виталия ухудшилось, его должны были определить в хоспис, где медперсонал мог бы предоставить ему мощные обезболивающие препараты и ухаживать за ним по мере отказа физиологических функций организма. Но в отсутствие функционирующих хосписов ему не удалось достойно умереть.

«Его ситуация звучит обычно. Думаю, так умирает немало людей», – говорит региональный директор программ по ВИЧ/СПИДу агентства гуманитарной помощи британского правительства DFID Черел Келли (Cheryl Kelly).

По оценке ООН, в 2009 году в Кыргызстане насчитывалось 9 800 ВИЧ-положительных лиц, около половины которых зарегистрированы Республиканским центром «СПИД», распространяющим на бесплатной основе антиретровирусные препараты (АРВП), закупаемые на средства Глобального фонда.

По оценке и кыргызских властей, и зарубежных экспертов в действительности таких людей может быть в несколько раз больше. Они опасаются, что инфекция распространяется быстрыми темпами через трудовых мигрантов.

«Это действительно серьезная проблема в Кыргызстане», – говорит и.о. директора центра Назарбек Мухамеджанов.

На взгляд специалистов в области здравоохранения, если бы АРВП были бы шире распространены и более доступны, в пребывании в хосписе было бы меньше нужды. Но люди не получают лечения, которое им требуется.

По словам Назарбека Мухамеджанова, с1996 года Республиканский центр «СПИД» предоставил лечение АРВП в общей сложности 874 больным. Западные доноры сомневаются в эффективности такой программы.

Как рассказал мне один пациент, ему пришлось прервать лечение во время отбывания последнего тюремного наказания сроком в один год, хотя предполагается, что центр обязан обеспечивать препаратами и в местах лишения свободы.

Сейчас он освободился и вот уже несколько месяцев ожидает возможности возобновить терапию.

По словам Тани Мусагалиевой – координатора социальной помощи в приюте «Астерия», помогающего женщинам-наркоманкам, – еще одной проблемой является нехватка тестов, определяющих, когда ВИЧ-инфицированным людям следует начинать терапию АРВП.

«Очень немного людей сдает анализ на количество клеток CD4. Так что они даже не могут зарегистрироваться как претенденты на получение антиретровирусной терапии, соответственно и людей, получающих АРВП, немного», – говорит она.

Мнения о причинах наличия проблем с получением АРВП людьми, которые в них нуждаются, расходятся. Один западный донор назвал Республиканский центр «СПИД» коррумпированным, бюрократическим государственным агентством, в котором наблюдается кризис руководства, добавив, что эта структура «ни на что не годится и полностью дезорганизована».

Должностные же лица и некоторые местные общественные организации винят Глобальный фонд за недостаточно эффективное выделение средств.

Фонд, потративший с 2003 года более 22 млн. долларов на программы борьбы с ВИЧ в Кыргызстане, в 2011 году прекратил выделять средства напрямую государству после того как выяснилось, что миллионы долларов были использованы не по назначению.

Спор на эту тему продолжается, а люди, такие как Виталий, пока продолжают болеть и умирать, брошенные на произвол судьбы.

По словам работника приюта для ВИЧ-положительных людей «Матрица», в котором Виталий проводил порой по нескольку ночей, сотрудники приюта не имели необходимого оснащения, чтобы оказать ему помощь.

У него были открытые повреждения и он не контролировал мочеиспускание: «В последние дни он находился в таком плохом состоянии, что не мог здесь больше оставаться. Он нуждался в профессиональном медицинском уходе. Он был очень болен, а пойти ему было некуда».

«Виталий предсказал свою смерть, – рассказывает его друг Светлана Ковалицкая. – Он сказал: «Я вижу, как сижу беспомощный, а никто на меня и не взглянет». Вот такая проблема с нашим обществом. Люди умирают на улицах, но никто не обращает на это никакого внимания».

Автор: Дэвид Триллинг, центральноазиатский редактором EurasiaNet.
Оригинал статьи опубликован на сайте EurasiaNet.
Фото: Дэвид Триллинг