Британский журналист Генри Норман путешествовал по территории Российской империи на рубеже XIX и XX веков. В 1902 году он посетил Ош — ныне второй по величине город Кыргызстана.
Описание поездки приводится с некоторыми сокращениями из книги Нормана «Вся Россия». Перевод: Улугбек Акишев и Эльдияр Арыкбаев.
Я захотел увидеть, что представляет из себя российская Центральная Азия за пределами железнодорожной линии. Поэтому после пары дней на вокзале в Андижане я проехал еще 50 км до Оша — последнего российского города перед тем, как начнется граница Китая […].
Первая деревня на моём пути носила необычное название Хартум. Не проехав далеко вглубь, я уже был поражен занятостью и богатством жизни здесь на самой окраине России. Через каждые несколько метров по дороге я встречал всадников, которые часто сидели по двое на одной лошади.
Иногда мне встречалась так называемая арба — тележка на высоких деревянных колёсах (её вы можете посмотреть на моей фотографии), которая использовалась для того, чтобы переходить вброд реку, не намочив багаж.
Багаж обычно представлял из себя мешки с зерном или хлопком или тюки сена. Еще на арбе можно было увидеть сидящих женщин с головой, накрытой тканью, и милых ребятишек. […]
Одна очаровательная фигура прошла мимо меня — молодой человек, легко одетый для бега. На его руке сидел жёлтый ястреб, не покрытый ничем, но его когти были связаны веревкой, готовой в любой момент быть сброшенной.
Кыргызская семья, вышедшая на покупки, дружелюбно поприветствовала меня. Мужчина был верхом на коне с маленьким сыном, который сидел позади него. Мальчик руками обхватывал талию своего отца.
Женщина была верхом на другой лошади, с маленьким ребенком перед ней. Она выглядела очень нарядной в её хлопковом платье алого цвета, белом платке и металлических украшениях, которые издавали звонкий звук.
На её плоском лице земельного цвета можно было прочитать одновременно и скромность, и распирающее любопытство, когда я подошел ближе.
В итоге, последняя эмоция победила, и мы позволили хорошо рассмотреть друга друга. Но это продолжилось до тех пор, пока муж не поймал её взгляд — он гневно увёл свою жену прочь от меня.
Дорога шла между обширными хлопковыми полями. Узенькие каналы на полях были засажены по обе стороны постриженными ивами. По пути в сам город, возле придорожной чайханы, была небольшая мечеть с её минаретами, откуда верующих призывали к молитвам. […]
Как только я завернул на первую улицу, я увидел два стога сена, которые определенно двигались в мою сторону и занимали всю ширину дороги. Этими шагающими стогами оказались ослы, настолько загруженные сеном, что были видны лишь их носы и копыта.
Три километра по совершенно разбитой дороге […] привели меня к центру города. Там местные жители, чьи лошади были привязаны длинным рядом напротив стены, собрались толпой перед зданием с табличкой «Уездное правление».
Здание представляло из себя контору российского управляющего, где в то же время располагалось почтовое отделение.
Ош примечателен несколькими высокими ограждениями с огромными деревянными вратами. Сначала я подумал, что они образуют старую крепость, но, как оказалось, их используют для лошадей и крупного рогатого скота.
Ош знаменит своими чайханами — хорошо обустроенными чайными домами под открытым небом. Чайхана действительно живописна ночью, когда множество мужчин в белых тюрбанах собираются там вокруг огня. Всё эти явления в Оше немцы бы описали словом «уютный».
Тем не менее, жители города очень часто строят мину на лице при виде иностранца. Один мужчина побежал на меня с кнутом, когда я делал одну из фотографий. А девочка весело крикнула мне «Салам алейкум!».
Я не думаю, что Ош будет долго оставаться крайней точкой на границе Российской империи. Китайское влияние в Кашгаре слишком слабое. К тому же, китайские законы в Кашгаре дикие, а налоги собираются методом пыток, когда другие способы уже исчерпаны, что вызывает огромное недовольство среди его жителей.
Россия может воспользоваться этим, потому что на её территории проживает большое количество мусульман-беженцев из Кашгара, которые могут проскользнуть в родной город, чтобы устроить там переворот.
Последним словом о Центральной Азии должно быть слово, смысл которого давно утерян — это слово «Ош» на приграничном указателе, который означал, что моя длинная поездка по России подошла к концу.
Русские не уничтожили ничего в этом месте, кроме тюркского коня и тюркских ковров — это должно было случиться в любом случае, чтобы принести мир, процветание и столько свободы людям, чтобы они могли наслаждаться ей.
По теме:
