Оригинал материала опубликован в «Новой Газете». Автор: Вячеслав Половинко.
Главному другу России Нурсултану Назарбаеву 80 лет. Его карьера — пример обнуления, которое заканчивается большим политическим кризисом.
Казахстанские власти не любят, когда в отношении страны (а они себя полностью олицетворяют с республикой) хоть кто-нибудь пытается шутить. 2 июля на сайте шуточных и ненастоящих новостей «Панорама» вышла заметка о том, что из крови первого президента Нурсултана Назарбаева, успешно перенесшего коронавирус, будут готовить вакцину для лечения COVID-19. Общество посмеялось, а власти меньше чем через сутки заблокировали «Панораму» на территории Казахстана.
Несмотря на относительно рафинированный юмор, эта шутка даже хлестче, чем фильм «Борат», из-за которого был скандал в 2006-м: тут посягнули не просто на страну, а на ее отца-основателя.
Шутка «Панорамы» отозвалась таким зудом во властной руке с блокиратором сайтов еще и потому, что она появилась накануне юбилея Елбасы. 6 июля Назарбаеву исполняется 80 лет, и к этому моменту общественное мнение максимально настраивается на то, что никуда, мол, Лидер нации не делся, он стал еще бодрее, и весь мир желает ему здоровья, а Владимир Путин вообще поздравил с днем рождения за три дня до самого юбилея. Правда, эпидемия коронавируса очень сильно смазала все праздничное настроение: в стране безумный рост заболеваемости (больше полутора тысяч в сутки плюс сопоставимое число пневмоний),
а статистику смертности из ежедневной сделали еженедельной — видимо, чтобы лишний раз не нервировать народ.
Несмотря на это, до анонсированного на 5 июля нового карантина в городах широко готовились к торжественному событию, репетируя масштабные уличные концерты. После еще одной мрачной непубличной шутки о том, что это похоже на Древний Египет, когда фараон заберет с собой в пирамиду всех слуг, концерты перевели в режим онлайн.
Из подарков ограничились пока очень странным на вид памятником (там Назарбаев похож на Владимира Меньшова).
Называть в честь елбасы еще что-то уже сложно — мест почти не осталось. Вершина креатива была достигнута во время другого праздника Назарбаева — Дня первого президента — в декабре 2015 года:
Сейчас это все выглядит комично, а еще пять–семь лет назад позиции Назарбаева внутри страны были такими, что публично оценивать уровень «подарков» (например, премия Муз-ТВ, врученная Назарбаеву организаторами) не рекомендовалось. Такого эффекта елбасы смог добиться, удачно замиксовав в свою политическую картину два образа — прогрессивного лидера, умеющего собирать команду, и автократа, задушившего все свободы.
Костюм демократа Назарбаев примерил на себя в начале 90-х, когда в 93-м году принял (пусть и нехотя) первую Конституцию Казахстана — в ней республика еще не была «президентской». Спустя год он, правда, распустил Верховный совет и принял новую Конституцию, которая резко увеличила его полномочия. Тем не менее во внутренней политике до поры до времени Назарбаев оставался лояльным к другим мнениям.
Когда в 97-м году в программе «Час Пик» на российском телевидении появился тогдашний премьер-министр Казахстана Акежан Кажегельдин, все ахнули, насколько прогрессивным может выглядеть крупное должностное лицо при президенте, ставшем им еще в советское время.
Дальше началось плавное сползание в авторитаризм. Сначала Назарбаев лишил абсолютно все каналы их телевизионных частот и на тендере перераспределил среди своих сторонников. Через несколько лет он начал постепенно закрывать или перекупать все оппозиционные газеты (этот процесс растянулся на первое десятилетие XXI века). Параллельно «прогрессивный премьер» Кажегельдин получил тюремный срок, но вовремя успел уехать. Главные контролирующие посты в налоговых органах занял зять Назарбаева Рахат Алиев, и бизнесмены вспоминают то время с содроганием:
Алиев вел себя как опричник, пользуясь близостью к семье, и откровенно «отжимал» любой попадающийся под руку бизнес.
На этом фоне власть Назарбаева еще не была устойчивой, и в 1999 году он мог проиграть досрочные выборы, если бы, конечно, не масштабные фальсификации, о которых открыто говорили соперники Назарбаева — в первую очередь Коммунистическая партия (в отместку Назарбаев через несколько лет с помощью подставных людей в КПК разгромит ее, расколов на два движения).
Понимая, что его авторитет теряется — а в 1999 году произошла еще и девальвация тенге, — Назарбаев поспешил в 2000 году «обнулиться». Сделал он это, не спрашивая мнения народа, — что не стиль азиатских режимов. Просто ультралояльный председатель Комитета по законодательству и судебно-правовой реформе мажилиса парламента Казахстана (кто сейчас вспомнит ее фамилию?!) обратилась в Конституционный совет, и тот решил, что, раз Назарбаев встал во главе страны еще в советское время, то его тогдашний срок — он вроде как не считается.
Так что сейчас у него только первый срок, а не второй.
Позже, чтобы не разводить головную боль, Назарбаев просто вписал в Конституцию, что первый президент может избираться столько, сколько захочет. К этому моменту Назарбаев уже получил свой титул елбасы — введя его в ту же Конституцию через ручных депутатов, заодно вместе с нормой об уголовном преследовании за любое посягательство на жизнь, имущество или репутацию себя и своей семьи.
Было это в 2007 году, и к этому моменту власть Назарбаева в стране была уже абсолютной. Примерно тогда же начали проявляться первые признаки культа личности: то школу назовут в честь президента, то университет. Потом — аэропорт, потом — столицу, а еще в честь матери Назарбаева назвали поселок в Жамбылской области. И мало кто смел возражать, потому что политических оппонентов елбасы «зачистил», отправив в эмиграцию или посадив в тюрьмы.
По-настоящему режим тряхануло трижды. Сначала в 2006 году, когда в Казахстане был убит главный политический оппонент Алтынбек Сарсенбаев — следы убийства привели в Комитет национальной безопасности, но тогда несколько людей получили большие сроки, и наказание было публичным: Акорда (казахстанский Кремль. — Ред.) таким образом максимально дистанцировалась от любых намеков на связь с убийством. В 2007 году грянул скандал с зятем Рахатом Алиевым, которого обвинили в жестоком убийстве двух топ-менеджеров Нурбанка.
Почти сразу зять «уволился две недели назад» (то есть перестал быть зятем), а до кучи его обвинили еще и в попытке государственного переворота.
Таким образом режим перевел себя в положение жертвы.
Третий удар произошел в 2011 году, когда нефтяники Жанаозена, долгие месяцы стоявшие в протестах, были расстреляны полицейскими (официально погибло 17 человек, неофициально — не менее сотни). Приказ отдавал глава МВД Калмуханбет Касымов, но виноватым общество назвало Назарбаева: это ведь его зять — другой — владеет той компанией, которая долго не платила положенные деньги.
Жанаозен Назарбаеву уже не простили, и, чувствуя это, Акорда начала максимально сильно закручивать гайки. Окончательно были уничтожены оппозиционные партии (вместо них остались лишь бледные тени), увеличилось количество политических дел, плюс добавились религиозные суды — по времени это совпало с террористическими атаками на города Казахстана в 2011 и 2016 годах.
Постепенно ситуацию удалось привести к положению «стабильности», «многонациональности» и «многовекторности», которыми так гордится Назарбаев. Но это во многом была уже иллюзорная картинка: в стране увеличилось количество межнациональных конфликтов (официально это всегда были просто разборки «на криминально-бытовой почве»), резко увеличилась синофобия, а стабильность все время едва выдерживала очередные девальвации (с 2014 года доллар подорожал со 150 до 420 тенге).
Это, впрочем, не помешало Назарбаеву в 2015 году привычно набрать 97,75% голосов на очередных внеочередных выборах президента. И все было бы с точки зрения Назарбаева хорошо, но отсутствие перспектив в стране, кумовство, огромная коррупция и единовластие привели к двум разнонаправленным векторам. Резко увеличился поток эмиграции (этот процесс остановить было невозможно), а те, кто остался, начали громко возмущаться.
В 2016 году по стране прокатились «земельные митинги» против гипотетической сдачи сельхозземель в аренду Китаю на 49 лет. А всего через два года после этого в стране начался сильнейший бунт против президентской партии и самого Назарбаева, когда на фоне обеднения населения в бытовке в Астане сгорело пять маленьких девочек:
их родители были вынуждены уйти из дома ночью на работу, оставив детей при включенной печке.
По стране прокатилась огромная волна недовольства, и в марте 2019 года Назарбаев предпочел уйти со своего поста в прямом эфире. Очевидно, он решил, что будет и дальше держать власть в своих руках, однако новый президент Касым-Жомарт Токаев, пришедший во время разрастающегося кризиса, только внешне рассыпался в реверансах — переименовал столицу, написал несколько хвалебных статей (одна из них называется «Триумф воли») и провозгласил курс на «преемственность».
На деле с началом коронавируса Токаев мгновенно сосредоточил всю власть в своих руках: он ввел режим ЧП, заставил парламент послушно принять закон о сосредоточении в своих руках вообще всех полномочий в кризисные моменты (то есть постоянно) и изгнал с поста главы Сената старшую дочь президента Даригу Назарбаеву.
