Актер, режиссер и телеведущий Азиз Бейшеналиев рассказывает о беседе с казахской водительницей такси, которая натолкнула его на рассуждения об актуальной и для Кыргызстана проблеме — похищении девушек для насильственного вступления в брак.
Этот материал опубликован в разделе «Колонки». В таких публикациях выражается личное мнение автора.
Вчера я был в одном государственном учреждении. Готовился к визиту дней десять: приводил в порядок документы, бегал по ЦОНам – вот это всё. Приехал в назначенный день в точно установленное время — прямо реально как настоящий немец, вошёл в кабинет буквально минута в минуту, ровно в 13:30 (так получилось).
Я люблю быть пунктуальным, но такое филигранное попадание — почти в первый раз.
И вот, когда я сел на стул перед госслужащим (вернее, госслужащей), то вспомнил, что взял все бумаги, кроме одной. Без которой смысла в моём визите не было вообще.
Очень нетипичная для меня ситуация.
Слава богу и спасибо госслужащей, она сказала:
– Да не переживайте вы так, у нас с вами дело на несколько часов, поэтому вы у меня сегодня единственный запланированный посетитель. Если вы быстро съездите за документом и обратно, я подожду. Нам с вами всё равно до вечера сидеть.
Нетипичная ситуация номер два.
И вот, я заказываю такси в два конца — туда-обратно. Приезжает такси, серебристый мерседес Е-класса (впрочем, не так, чтобы очень новый) с молодой девушкой за рулём.
Нетипичная ситуация номер три. В том смысле, что женщины за рулём, хоть и в меньшинстве, но уже много лет — норма. А молодая женщина за рулём такси — всё-таки пока редкость.
Ехать туда — полчаса, обратно — тоже, итого — час. И вот я, понимая, что мы живём не в самой спокойной в смысле бытового криминала стране, спрашиваю её:
– Извините, а насколько у нас безопасно быть водителем такси молодой женщине?
– Не очень безопасно.
– Пристают? Грубят?
– Ну, и пристают, да, бывало. Иногда даже с заднего сиденья на ходу за руку, за куртку хватают, тянут. Не платили несколько раз — как довезёшь, убегают из машины.
– Мужики?!
– Да, женщины так не делают. Мужики. Иногда думаю: была бы я мужчиной, знал бы он, что могу за себя постоять, что догоню, платил бы нормально, — смеётся.
– А как ваши родные относятся к вашей работе?
– Ну, муж ничего не говорит, я в разводе уже год. Мама со старшим моим ребёнком сидит, помогает. Младший в садик ходит. Если бы я учёбу на юрфаке закончила, по профессии бы работала. А так профессии нет, но вот, таксовать после развода начала.
– А почему не получилось закончить?
– А меня украли в 17 лет. Доучиться не получилось.
Оп-па!
Я не знал, как дальше можно было продолжать разговор. И не знал, как дальше можно было отмалчиваться.
Собрал в кучу эмоции и мысли и понял, что сейчас жизнь даёт мне редкий шанс задать вопрос, на который я почти никогда не имел ответа. Кроме самого умозрительного.
– Извините, пожалуйста, если я слишком навязчив в своём любопытстве… Если да — скажите, и я не буду вам докучать! Но если можно…
– Да нет, нормально! Я поболтать люблю, — опять смеётся.
– Скажите, почему вы остались с ним после того, как вас украли? Почему не ушли? Любовь? Вы были знакомы раньше и хотели пожениться?
– Нет, не знала, я его только два раза видела, второй раз — когда украл.
– Тогда почему?
– Ну, у нас же после такого домой нельзя возвращаться.
– А родители ваши тоже так сказали?
– Ну, мама сказала: «Не приходи домой, не позорь нас».
– А папа? Тоже так сказал, не встал на вашу сторону?
– А мне пять лет было, когда родители развелись. Папы не было. Ну, то есть, он был, но он никак не принимал участия в моей жизни, я его не видела.
– А кроме мамы, кто ещё был в семье?
– Бабушка.
– И что бабушка?
– Ну, тоже сказала «позор».
– А братья у вас есть?
– Есть, один.
– Старше, младше?
– Старше на два года.
– И что он, как отреагировал? Не помог? Морду не набил тому, который вас украл?
– Да нет, тоже сказал: «Не приходи, не позорь».
– И долго вы вместе прожили?
– Полгода. Я сразу забеременела, уже на второй месяц беременная оказалась. Через полгода ушла, не смогла.
– Домой ушли?
– Нет, мама не приняла. Квартиру сняла с подругой вместе, подрабатывала, как могла. Когда до родов месяц оставался, мама сказала: «Ладно, приходи». Лет десять жили с ней, она моего сына как своего воспитывает, он её мамой называет. Потом сказала — тебе тридцать лет скоро, не замужем – нехорошо. Замуж меня выдала.
– Это за того, с которым вы разошлись недавно?
– Ага.
– Простите, а с ним почему не сложилось?
– А я опять беременная когда была, узнала, что у него ещё другая семья есть, оказывается. Там женщина, дети… Поэтому тоже ушла.
– А ваши бывшие мужья помогают вам как-то с детьми?
– Не-ет! — смеётся. — Второй вообще, когда я беременная была, сказал, что это, может, не его ребёнок. Уже потом, когда я родила, перестал: там сын — копия его, даже без теста видно, — опять смеётся. — Сейчас буду на алименты подавать.
– А с кем сейчас ваш младший? Тоже с мамой?
– Нет, в садике.
– А сколько ему?
– Год и два.
– Год и два месяца?! Уже в садике?!
– Да, уже четыре месяца в сад ходит.
– Я своего только к пяти годам решился в детсад отдать…
– Наверное, возможность была, — смеётся.
– Была, да… А вы, получается, сейчас опять с мамой живёте?
– Ну, сначала, после второго развода, с ней жила. А когда родила, ушла – квартиру сняла опять с подругой. Устала.
– От чего устали?
– Ну, она попрекает всегда: типа, во-от, ты рано замуж вы-ыскочила, два раза замужем была-а, со мной живёшь, дети…
– Но она же сама так хотела!
– Ну, люди же свои косяки не видят, только чужие, — смеётся. — Зато сейчас спокойно живу.
– А не трудно так?
– Ну, трудно, да. Но зато спокойно.
– А брат как-то помогает?
– Нет, у него же своя семья. Он вообще в другом городе. Это ему мама помогает.
– Ему? А вам?
– Не-ет, вы что, — смеётся. — У нас всегда так было: брату всё полагается, а я – женщина. Даже когда маленькие мы были.
– Извините… А дети ваши… Оба — мальчики?
– Да.
– Старшему сколько сейчас?
– Одиннадцать.
– И как у них отношения друг с другом?
– О, очень хорошо! Прям старший братишку так любит!
– Ну хорошо, вырастут — будут друг за друга стоять, братья… А заработка вам хватает?
– Не очень. Днём спрос небольшой. Хочу вечером начать таксовать, пассажиров больше.
– А с кем младший будет?
– С подругой, мы же вместе живём. Вы не думайте, она его очень любит! Я ей доверяю. Он как родной ей… А ещё я одно время личным водителем работала. Но там совсем неудобно: графика нет, в любой момент надо ехать. Иногда приедешь, привезёшь хозяина куда-нибудь – и потом ждёшь его долго. Ничего не понятно: когда работать, когда – отдыхать.
– А платили нормально?
– По-разному, — опять смеётся. — Иногда нормально платил, иногда совсем мало.
– А почему так?
– Не знаю. По настроению, наверное, — и снова смеётся.
Через час со всеми необходимыми бумагами я снова сидел в нужном кабинете. Добрая госслужащая занималась моим делом, я ждал, разговор с таксисткой вертелся в голове.
– Извините, — не выдержал, отвлёк, — а для вашей профессии какое образование нужно?
– Юридическое.
– Это получается, меня сейчас ваша несостоявшаяся коллега везла в такси.
– Почему несостоявшаяся?
– Не доучилась. Украли замуж.
Моя собеседница посмотрела на меня со снисходительной улыбкой.
– И вы ей поверили?
– Да. А почему нет?
– Знаете, я много таких историй слышала, когда люди жалуются на обстоятельства.
– Она не жаловалась.
– Не поверю. А родители что? Бросили?
– Такое бывает. Часто.
– Не знаю, не знаю. Мне мама говорила всегда: выйдешь замуж, и дальше – твоя собственная жизнь. А папа говорил: ты всегда моя дочка, надо будет вернуться домой — возвращайся, я всегда тебя приму.
– У неё так не получилось.
– Ну это кем нужно быть, чтобы свою дочь не принять? Нет, не верю. Я вот тоже в девятнадцать лет замуж хотела по большой любви, и мама мне сказала: запомни, выйдешь замуж — про образование и профессию забудь.
– И как вы решили этот выбор?
– А никак. Осталась в семье. И любовь эта потом как-то сама собой прошла. Доучилась вот, профессию получила. Работаю. Я же смогла?
– Значит, у вас получилось по-другому.
Пару-тройку лет назад видел розыгрыш: известную блогерку — настоящую звезду интернета (говорю это без доли иронии, со всем уважением), весёлую, эмансипированную, ироничную, без комплексов, — «похитили» замуж.
«Жених» и его «друзья» запихали её в машину и повезли в неизвестном направлении, объявив, что это — похищение невесты. Весь процесс снимали на телефоны — и то, как в машину насильно усадили, и в самой машине на ходу.
Уже в машине девушка кричала и плакала, упрашивала, пыталась угрожать, взывать к совести — «похитители» в ответ смеялись и снимали её на видео. Везли куда-то не то за город, не то в частный сектор, долго.
Привезли в дом «жениха», и там подготовка тоже была на высоте — во дворе и в самом доме массовка из «родственников» была отменная: «семья», «родня», пожилые тётки (даже, кажется, дети, уже не помню) — всё, как полагается в жизни.
Когда девушка пыталась сказать, что жениха не знает, не любит, замуж не собирается — громкие и радостные (конечно, радостные — к свадьбе же дело, торжество!) аргументы были типа «стерпится — слюбится».
И наступил главный момент — покрытие платком.
У девушки началась истерика. Её держали руками, платок на голову натянули насильно.
И вот, после этого самая старшая тётка — бабулька практически — как ей в таком случае и полагается, сказала «невесте»:
– Хочешь уходить? Вот, я сейчас лягу на пороге — давай, уходи, переступай через меня, если сможешь!
И, рыдая в истерике, девушка прокричала то, что до сих пор у меня сидит калёным железом в мозгу и будет сидеть всегда:
– Ну как, как я через вас перешагну?! Я же не могу!!! Пожалейте меня, отпустите меня, пожалуйста!!!
И вот это — самая страшная в своей типичности ситуация. И уже потом, после всего этого, в самый последний момент откуда-то выскочили те друзья, кому полагалось весело закричать — ахаха, улыбнитесь, вас снимает скрытая камера, это розыгрыш и прикол!
Букеты, объятия и всё прочее. Все счастливы.
Я, вспоминая тот случай, думаю: если бы у меня была дочь, и если бы её так разыграли, меня бы потом обязательно судили за то, что я сделал бы с такими шутниками.
А если бы мою дочь похитили на самом деле, я бы, скорее всего, ещё и получил бы после этого за свою реакцию какой-нибудь серьёзный приговор.
И вот главный вопрос, который меня не отпускает: КАК?! КАК НАМ ЧЕРЕЗ ЭТО ПЕРЕШАГНУТЬ?!
Мне кажется, два слагаемых для ответа на этот вопрос мне дали вчера. Первый: «Знал бы он, что я могу за себя постоять…» И второй: «Папа сказал: ты всегда моя дочка… Это кем нужно быть, чтобы свою дочь не принять?»
