Сооронбай Жээнбеков, вступив в должность главы государства, показывает удостоверение президента своему предшественнику 24 ноября 2017 года. Фото: Пресс-служба президента

О том, как обида остается главной эмоцией, которая двигает кыргызскую политику — в колонке главного редактора «Клоопа» Эльдияра Арыкбаева.

Честно говоря, я мечтал больше не писать о выступлениях Атамбаева — этих эмоциональных вспышках многословия, в которых всегда на первом месте стоит он сам. Его риторика в стиле «кто, если не я?» и «посмотрите, как много я сделал для Кыргызстана» так надоела за последние два года его президентства.

Возникает ощущение, что Атамбаеву не хватает признания заслуг со стороны общества и других политиков, поэтому от его выступлений так и сквозит обидой — мол, все вокруг такие плохие и ничего не видят, а я один такой хороший со своими друзяшками-телохраняшками.

Эльдияр Арыкбаев

Экс-президента можно понять — каждый человек хочет, чтобы его ценили. Но, когда ты приходишь в политику и становишься публичным, то привыкай к критике и сплетням — это всегда было и будет, и об этом важно помнить. А строить из себя мессию — это не дело.

Самое важное, что мог сделать Атамбаев, он сделал — оставил пост президента. Это было знаменательное для всей Центральной Азии событие, большая честь для Атамбаева, что именно он показал, что мирный переход власти в нашем регионе возможен, и не надо ждать смерти президента-диктатора (или свергать его насильственными методами).

Сооронбай Жээнбеков на своей инаугурации 24 ноября 2017 года. Фото: Пресс-служба президента

Но вот проходит год, и Атамбаев снова заполняет собой новостную повестку. Почему? Потому что, как оказалось, новый президент Сооронбай Жээнбеков «ни хрена не делает», иначе борется с коррупцией, возбуждает дела против не тех людей да и вообще посмел ослушаться и не следует тем священным заветам, которые оставил после себя Атамбаев: с Раимом не дружи, брата от политики отведи, про ТЭЦ вообще молчи.

С точки зрения Атамбаева его заветы хорошие, Раимбек Матраимов и Асылбек Жээнбеков — самые болевые точки действующего президента, и на них приходится основное давление.

В отношении первого давно необходимо начать множественные проверки: его деятельности на таможне, доходов, расходов и имущества, деятельности его родственников. Борьба с коррупцией, перезапущенная Жээнбековым, не будет полной без разбирательства в отношении Матраимова — среди прочих плюсов, это спасет президента от разговоров, что антикоррупционная политика стала селективной и сажают только атамбаевских.

Со вторым — братом президента — все просто: ограничить влияние и оставить в стороне от принятия решений. Но это только звучит просто, а на самом деле сложно. Во-первых, потому что Асылбек Жээнбеков должен сам согласиться с ограничением, а, во-вторых, потому что ему придется придержать свои политические амбиции. Но если такое случится, то обвинений в кумовстве и сравнений с Бакиевым будет меньше.

В глазах Атамбаева его советы — это наставления юнцам от мудрого старца (то есть него), который хочет, чтобы дети стали сильнее, и который знает, как поступать правильно. Именно в такой роли он себя видит и даже признается в этом в конце интервью. Атамбаева обижает, что Жээнбеков его не слушается и начинает свою борьбу с коррупцией. Вместо того, чтобы позволить своему преемнику ошибаться, экс-президент не выдерживает и публично ругает его 31 марта, чем усиливает конфликт.

Интервью Атамбаева его телеканалу «Апрель» вышло в эфир 19 ноября. Фото: СДПК

Жээнбеков в свою очередь обижается, что Атамбаев лезет со своими советами и «пытается манипулировать через каких-то третьих лиц». Интервью Жээнбекова так же сквозит обидой, как и интервью Атамбаева — мол, вспомни, сколько я для тебя сделал, а ты не даешь мне самостоятельно принимать решения, я тоже взрослый и зрелый политик.

Это интервью на самом деле ценно именно этим отрывком про Атамбаева, потому что почти весь год мы видели картонного президента — он обещал и говорил только о формальностях: с коррупцией будем бороться, зарплаты надо повышать, экономика должна расти и прочее. За год Жээнбеков не раскрывался с человеческой точки зрения — за всей этой мишурой отчетных фотографий и пресс-релизов мы пока плохо знаем, какой он человек (скромный? работящий? прощающий?).

Но, возможно, и хорошо, что Жээнбеков не раскрывается таким образом, потому что Атамбаев успел надоесть своей эмоциональностью за годы президентства. О своей этой черте экс-президент говорит в интервью «Апрелю» («я тоже человек и совершаю ошибки»), оправдывается и извиняется почти перед всеми — политиками, журналистами, другими президентами, но как-то неискренне (в отношении Текебаева вообще начинается драма с долгими паузами и многоточиями).

Сейчас важен следующий шаг Жээнбекова — продолжать конфликт, отмолчаться (и затаить обиду) или договориться. Сила Атамбаева в ситуации ссоры с Жээнбековым не во власти (он её потерял), а в том, что он много знает о нынешнем президенте. Интервью на «Апреле» носит вполне ясный месседж для Жээнбекова — остановись, иначе что-то произойдет. Это видно по тому, как в интервью не до конца раскрывают основную интригу — где доказательства, что «черная касса» Жээнбекова действительно велась? Слов, что «это реальный документ», к сожалению, недостаточно, чтобы этому все поверили. Дайте подтверждения и показания людей.

Если бы я не знал имен в этой истории, то подумал, что все это — подростковая драма с взрослеющим и бунтующим юношей, который хочет самостоятельности, и строгим отцом, чье мнение — закон. Но нет, это кыргызская политика и отношения двух президентов, каждый из которых обижен друг на друга.

Может показаться, что этой ситуации можно было избежать, но такие противостояния на высоких уровнях крайне важны. Беспрецедентный для Центральной Азии конфликт нынешнего и бывшего президентов станет примером для будущих поколений — о том, как надо и не надо вести политическую борьбу. К тому же со всем своим оставшимся влиянием на СДПК и деньгами Атамбаев может стать единственной оппозиционной силой в Кыргызстане, которая станет противовесом власти Жээнбекова и не даст ему забронзоветь. А сильная оппозиция (которой сейчас фактически нет) всегда полезна для демократии.