Родственники узнали, что 16-летний Бакыт бросил учёбу, когда все приехали на ежегодный сбор картошки у бабушки с дедушкой. С отцом они сразу договорились: тот не будет скрывать от родственников и врать, что Бакыт учится. Посыпались вопросы. Пока копали картошку, дядя с наслаждением допрашивал: «Почему с учебы ушёл? Сколько можно зарабатывать? А в 25 лет чем будешь заниматься?» Бакыт злился, что с ним обращаются, как с малышом, и с обидой думал: «Как вы можете мне говорить про будущее компьютерных игр, если даже интернетом не умеете пользоваться?» Но вслух дерзить не решался. Он рассказал про турнир The International, где победители получили шесть миллионов долларов. В ответ дядя спросил: «А ты как, что-нибудь выиграл?» — «Да нет… Ничего особо не выиграл».

От дедушки он вернулся на день раньше: в тот вечер был турнир. Уходя с учёбы, Бакыт решил, что если он хочет стать лучшим, то игра всегда должна стоять на первом месте — перед прогулками с друзьями, поездками к родственникам и всем, что может мешать тренировкам. Оставив вещи дома, он пошёл в игровой клуб. За компьютером проблемы вылетели из головы: игра заставляет концентрироваться так, что всё остальное исчезает. За возможность сбежать из реальности он и полюбил «Доту». На семейных собраниях Бакыт не появлялся ещё полгода — пока не смог отвечать на ехидные вопросы родственников, что выигрывает и зарабатывает.

Никто не подозревал в подрастающем мальчике будущего киберспортсмена. Точно не родители: они-то надеялись, что он станет олимпиадником по математике, как его старший брат. До седьмого класса Бакыт был образцовым бишкекским школьником — учился в физико-математической гимназии, занимался спортом, читал книги и не давал родителям поводов для беспокойства.

В 14 лет Бакыт попросил отца о серьёзном разговоре. «Отец, не знаю, как дальше жить». — «Что случилось, сынок?» — «Помните, четыре года на шахматы ходил? Ничего не достиг. Три года на дзюдо и год на борьбу? Тоже ничего не выиграл. На гитару ходил — бросил. Всё бросаю, ничего в жизни не достиг».

Примерно тогда в его жизни произошёл ряд важных перемен. Бакыт перевёлся из 61-й школы в турецкий лицей, где жил в общежитии, бывая дома только на выходных. В лицее первые полгода математики не было вообще, а вторые полгода учили таблицу умножения на английском. Через год Бакыт вернулся в 61-ю и обнаружил, что учёба даётся намного сложнее, а родители — собираются разводиться. Чтобы сбежать от проблем, Бакыт играл в компьютерные игры. Учиться мотивировала только девушка, отличница и участница олимпиад. Потом она сказала ему: «Ты в игрушки играешь, как маленький мальчик», — и бросила.

«И всё, я ушёл в киберспорт», — вспоминает Бакыт.

Он проснулся от того, что отец тряс его за плечо. Тот стоял над ним в компьютерном клубе, где Бакыт провёл три недели. Помещение было заполнено сигаретным дымом, светом мониторов и сотней подростков, которые прогуливали школу. Он ездил играть именно в этот клуб, поскольку за организацию турниров ему подарили карточку с бесплатным временем. Бакыт проводил здесь дни и ночи, говоря матери, что остался у отца, а отцу — что у матери. После развода родители были так погружены в собственные проблемы, что не замечали, как долго он отсутствовал.

В клубе у Бакыта была компания из десяти человек и уголок у окна, где сидели только свои. Тем, кто много играл, разрешали спать у компьютеров. Чтобы заснуть на стуле, нужно было устать настолько, чтобы отрубиться. Бывало, он засыпал прямо во время матча. Рядом с компьютерами на столах часто оставляли пакеты от самс и бутылки, куда насвайщики сплёвывали слюну. Бакыт аккуратно отодвигал их подальше от себя, чтобы случайно не опрокинуть движением мышки. Если везло, соседний компьютер был свободен и можно было, соединив два стула, свернуться калачиком.

Спал он раз в пару суток и, бывало, просыпался, задыхаясь от нехватки воздуха в прокуренной комнате. Здесь его звали по никнейму в игре, Зайцем. Бакыту — пухлощёкому, щербатому и улыбчивому — ник подходил и нравился. Вокруг орали, смеялись, разговаривали; было шумно, грязно, темно и весело. Домой возвращаться не хотелось.

В клубе было 200 компьютеров и только один туалет. Его дверь часто ломали. Многие игры нельзя поставить на паузу, и клиенты клуба терпели до конца матча. Потом они обнаруживали, что в туалет очередь из пяти человек, — тут терпение порой кончалось. Душа не было, но помещение было прокурено настолько, что обоняние отключалось.

Единственное, что мешало жить в клубе постоянно, — отсутствие денег на еду. Для самых голодных дней Бакыт придумал такой выход: вместе с ребятами скидывались по пять-десять сомов и покупали в соседней столовой гарнир из гречки и хлеб, который смазывали толстым слоем бесплатной лазы. Выходило сытно и дёшево. Три недели Бакыт продержался благодаря сэндвичам, которыми подкармливал друг.

Чем больше проходило дней, тем меньше хотелось ехать домой. Через пару дней, проведённых в страхе, что родители узнают о прогулах и будут ругать его, он смирился и решил играть до конца. Потом приехал отец.

Домой ехали молча — Бакыт уснул на заднем сидении машины, предоставив отцу разговаривать с самим собой. Дома он пошёл прямиком в кровать и проспал 20 часов. Когда он проснулся, отец спросил: «Сынок, ты считаешь, это нормально? Вот представь, что ты боксёр. Ты видел, чтобы боксер 24 часа подряд грушу бил? Это же бессмысленно. Ты сыграл пять часов и после играешь уже плохо — дальше это неэффективно. Если ты хочешь стать настоящим профессиональным киберспортсменом, ты должен и эффективно отдыхать».

В тот день они договорились о двух вещах. Во-первых, Бакыт начнёт вести себя, как профессионал, — станет работать и отдыхать «эффективно», полноценно питаться и брать трубку, когда звонят родители. Во-вторых, он пойдёт к психологу, который поможет ему перестать играть неделями.

Психологом оказалась женщина, которая лечит зависимости. В её кабинете пахло формалином, как в больнице. Бакыт рассказал, что проводит много времени за компьютером и хочет научиться контролировать, сколько играет, чтобы стать профессионалом. Психолог ответила: игрушки до хорошего не доведут, и идея заниматься играми профессионально — бред. Она отрицала саму реальность киберспорта. Поняв, что ему не помогут, Бакыт ушёл через 10 минут после начала сеанса.

Выйдя из кабинета психолога, он подумал: почему никто не называет спортсменов больными, хотя они занимаются каждый день? Взять шахматистов. Они одержимы игрой и не могут не играть, однако это не считается игроманией. Сколько ни смотри фильмов про людей, которые стали лучшими, то все они, рассказывая о своём деле, выглядят безумцами.

Тогда он решил, что одержимость — это не так уж плохо. Ты должен быть одержим, чтобы стремиться стать лучшим.

Когда Бакыт ещё раз нарушил договорённость и, отключив телефон, исчез на неделю, отец создал тему на форуме, где сидели все местные дотеры. Тема называлась «Пропал ребёнок», и под объявлением о пропаже висела фотография Бакыта. Он тут же перезвонил: «Отец, вы чего?» Бакыт знал, что отец знает, где он. Тот ответил: «Я понимаю, что тебе неважно моё мнение, но я буду так делать, чтобы тебе было стыдно перед всеми знакомыми». Это сработало — Бакыт больше не пропадал.

Профессиональные игроки в «Доту» нажимают на клавиши с такой скоростью, что шум их игры напоминает стук скоростного поезда. Раньше Бакыт так не умел, но часами слушал этот звук. Чтобы попасть в лучшую команду Кыргызстана, он ходил в те же клубы, что и они, стоял сзади и смотрел, как играют. Поначалу он запомнился ребятам только из-за отца, который в два часа ночи мог привезти сыну на турнир большой пакет еды для команды: боорсоки, плов, мясо, конфеты — «устукан» с тоя.

Бакыт просился в команду к известным дотерам, но те не хотели брать слабого игрока (таких в «Доте» называют «бомжами») и, смеясь, предлагали ему стать «водоносом»: быть на побегушках. Он попробовал, но через пару дней отказался. На одном из местных турниров Бакыт стоял за игроками, когда вдруг увидел, как команда, которая проигрывала, — он был готов поспорить, что проиграет, — смогла одержать верх только благодаря указаниям капитана. Тогда его впервые осенило, что «Дота» — это не соло на клавиатуре, а настоящая стратегия, и можно стать незаменимым игроком, если придумывать планы действий.

Бакыт смог стать капитаном, потому что больше всех сидел за компьютером. Чтобы учиться на ошибках, нужно смотреть записи своих игр. Многим это лень. А он мог часами пересматривать матчи с позиций разных игроков, чтобы каждому объяснить, где тот неправильно сыграл и что нужно делать в будущем.

Через год, в ноябре 2016 года, Бакыт был капитаном кыргызстанской команды, которая заняла второе место на турнире WESG в Корее, выиграв 17 тысяч долларов.

Парни сами не ожидали такого успеха. Готовиться к турниру они начали только за две недели и провели в пять раз меньше тренировок, чем планировали. Чаще всего происходил один и тот же форс-мажор: один из игроков неожиданно проспал тренировку. На турнире им повезло — Бакыт предложил стратегию, которую соперники раскусили только к финалу.

Перед поездкой Бакыт полушутя пообещал: если они попадут в первую шестёрку, он покрасится. Команду показали на телевидении, и Бакыт — с обесцвеченными волосами — ненадолго стал районной знаменитостью. Его даже узнала бабушка из поликлиники: «Ты этот, кибер... что-то там?»

После победы команду пригласили играть в Корее, предложив зарплату, квартиру, компьютеры и питание. Одновременно Бакыта пригласили в две российские команды. Хотя эти команды были уровнем выше, чем кыргызстанская, он отказался. Он верил, что у кыргызстанского состава есть огромное преимущество — их дружба. Эти ребята были не просто его друзьями, а единомышленниками: они вместе бросали учебу, жили в клубах, делились последними деньгами и поддерживали друг друга, когда вокруг настаивали, что мечты о киберспорте — детские выдумки.

Победа в Корее привела кыргызстанскую команду на китайский турнир с призовым фондом в полтора миллиона долларов. Однако провал был предсказуемым. Тренировки снова и снова срывались — ребята продолжали спать. Бакыт, не пропуская ни одной тренировки, верил, что в Корее всё будет иначе: они будут жить вместе, и у них будут все условия для игры. Невозможно ведь спать, когда остальные тренируются рядом?

Переехав в Корею, Бакыт осознал, как сложно бывает разбудить человека. Первый месяц парней поднимал сотрудник корейской организации, но всё кончилось тем, что кореец стоял над игроком и орал «Вейк ап! Вейк ап!», а тот не реагировал. Спящие верили, что друзья простят, а остальные слишком дорожили дружбой, чтобы ссориться из-за этого. За пять месяцев в Корее их команда проиграла все возможные турниры.

Последним шансом показать, чего они стоят, был июльский турнир в Перу. Лима, столица Перу, находится настолько далеко от Бишкека, насколько это возможно: на противоположном полушарии, в 11 часовых поясах от дома. Ребёнком Бакыт мечтал путешествовать, и когда одноклассники рассказывали, как на каникулах летали в Дубаи и Барселону, он слушал с завистью и тоже хотел где-нибудь побывать. Мама шутила, что по дороге на Иссык-Куль они заезжали на заправку на стороне Казахстана — считай, он тоже бывал за границей. Однако в Перу Бакыт летел в мрачном настроении: за день до вылета один из игроков, Ильгиз, сказал, что хочет уйти, и будущее команды оказалось под вопросом. Бакыт надеялся, что они выиграют турнир, и тот передумает.

MVP.Revolution — команда, названная в честь любви кыргызстанцев к революциям, — вылетела из турнира на второй день.

После матча игроки вышли на улицу. Садилось солнце; было душно и жарко. В перерыве между играми зрители тоже выходили из здания и смотрели на игроков через металлическую решётку. В первый день кыргызстанцы никому не отказывали в фотографиях и давали автографы до онемения рук, так что фанаты орали название их команды, даже когда она проиграла.

На улице шумели, но Бакыт ничего не слышал. От эмоций звенело в ушах. Команда расстроенно молчала. Тренер попытался приободрить: «Да ладно, парни, все нормально». Ребята переглянулись: что нормального-то? Это был провал. Проиграли из-за глупой ошибки: договорились об одном, а сделали по-другому. Соперники считались аутсайдерами турнира, а настоящими аутсайдерами оказались они. Ильгиз уточнил, что по приезде сам сообщит менеджеру о своём решении.

Когда начался следующий матч и все стали расходиться, Бакыт задумался об игре и о том, как они проиграли. Крутились мысли: «Что было бы, если бы я этого не сказал, если бы он этого не сделал, если бы, если бы, если бы…» Внутри что-то взорвалось — он поднял голову и заорал. Подошли ребята другой команды из СНГ: «Заяц, ты нормально?» — «Да-да, нормально». Он открыл бутылку и начал поливать себя минералкой. Хотелось остыть.

Бакыт присел на корточки и задумался: «В чём проблема? Почему я ничего не могу сделать? Почему мы проигрываем? Почему мы рассчитывали, что нам предоставят условия и мы всех разнесём, а это оказалось детскими фантазиями?» Он так погрузился в мысли, что не заметил, как село солнце, и, очнувшись, удивился резко наступившей темноте.

В Корее, через месяц, команда собралась в красивом саду, куда вечерами парни приходили лежать на скамейках, смотреть на небо и разговаривать. Ильгиз улетел, замену было не найти, и дни проходили впустую. Бакыт поставил ультиматум: если парни продолжат вести себя непрофессионально — проспят ещё хоть одну тренировку — он уйдёт из команды, несмотря на дружбу. Он вспомнил, как перед Кореей отказал хорошим командам, а ребята не оправдали его надежд. «Парни, вы же понимаете, что наша дружба нам никак не помогает? Сколько я слышу: "Я боюсь его задеть, он же мой друг". Так вы же говорили, что мы можем каждому сказать, что не так. А по итогу что? Наоборот».

В конце августа 2017 года они вернулись в Кыргызстан. Остальные уехали расслабляться на Иссык-Куль, и Бакыт тоже решил успокоиться и отдохнуть. Он заперся дома в Бишкеке и три недели подряд играл, отлучаясь только в магазин. За 20 дней он поднял свой рейтинг с 7 400 до 8 900 очков и вошёл в лучшую двадцатку региона.

В середине сентября Бакыта пригласили играть за российскую команду Vega Squadron. Он оставил кыргызстанскую команду и улетел в Москву.

Предрассветный азан подсказывает Бакыту, что пора ложиться спать, когда он играет ночи напролёт. Его режим — когда от компьютера игрок отрывается только на кухню и в туалет — дотеры называют «ноулайф», «нет жизни». «Ноулайфом» игроки гордятся как свидетельством серьёзного отношения к игре. Хотя Бакыт проводит за компьютером по 10 часов в день, работой своё занятие не считает: работа — это когда не хочешь, но надо.

Бакыт живет неподалёку от Центральной мечети в Бишкеке. Окна его комнаты выходят во двор, где с рассветом начинают мелькать соседи, спешащие на работу и на учёбу. На подоконнике стоят «денежное дерево», алоэ и маленькая пальма в разной степени увядания. На столе цветёт кактус — по мнению Бакыта, идеальное растение для него. Проснувшись, он первым делом включает компьютер и нередко садится играть, завернувшись на кресле в одеяло. Над компьютером висит книжная полка: «Манас» (читал), «Коран» (не читал), Дэн Браун (бросил на 162 странице), шахматные пособия, сказки и сборник судоку, взятый у брата. Обычно в комнате царит бардак, и регулярно Бакыт чистит только клавиатуру: раз в три месяца, когда начинает чихать от пыли.

У кровати стоит нераспакованный чемодан: за последние полгода он провёл дома только месяц. На Новый год специально вернулся домой, чтобы встретить праздник с семьёй. Когда Бакыт начал зарабатывать, родные спокойнее приняли его выбор. На вопрос, рад ли он победам внука, дедушка ответил: «Я, конечно, рад, хотя в глубине души надеялся, что он проиграет и вернётся на учебу». Дядя, когда-то задававший неприятные вопросы, стал болельщиком. Он смотрит важные матчи Бакыта и после звонит поздравить — или спросить, полагаясь на комментарии бестактных русскоязычных комментаторов, почему так плохо сыграл.

Некоторые родственники опасаются, что пример Бакыта подаёт ложные надежды другим мальчикам. Тётя попросила вразумить 15-летнего сына, который тоже играет в «Доту». Бакыт с ним поговорил: «У него всего три-четыре тысячи очков, а это очень мало. Я ему говорю: "Ты не тупи. Я хоть и пошёл ва-банк, бросив учёбу, но хотя бы осознавал, что у меня есть шанс. А ты либо не хочешь учиться, либо просто глуп, чтобы рассчитывать на что-то"». Братишка ответил, что и не думал играть профессионально — мама переволновалась.

В соцсетях Бакыту часто пишут фанаты, и он старается ответить каждому. Как правило, задают один и тот же вопрос: как стать профессиональным киберспортсменом? Ответ: нужно повысить игровой рейтинг, чтобы тебя заметила известная команда.

Фанатов Бакыта легко различить среди остальных болельщиков Vega Squadron. У них кыргызские и казахские имена и, когда команда проигрывает, они хвалят его усилия, а не предлагают выгнать. Когда Бакыта только взяли в российскую команду, в социальных сетях с сомнением отнеслись к появлению неизвестного игрока с задворок СНГ и время от времени от Зайца призывали избавиться. Сегодня в «Веге» уже два «киргиза» — в январе присоединился друг и бывший сокомандник Бакыта Евгений Ри.

Шансы Бакыта попасть на The International, турнир, который делает игроков знаменитостями и миллионерами, сейчас выше, чем когда-либо. Он в команде второй лиги, ездит на крупные турниры, и у него есть тренер — голландка по прозвищу Кипс, чьи команды последние два года проходили на The International. Ещё два года назад у Бакыта было только сто сомов, которые папа давал на дорогу. Первые полгода после ухода с учебы он до сих пор вспоминает, как «тёмные времена» — вроде тех, когда в средневековье буйствовали голод, чума, инквизиция. Выигрывать не получалось. Настроение было таким мрачным, что он избегал даже друзей. Возвращаясь домой, он натягивал шапку на самые брови и заматывал лицо шарфом, чтобы по дороге случайный одноклассник не узнал помятого жизнью в клубе Бакыта. Отец был уверен, что сын поиграет год и продолжит учиться. Мама несколько месяцев даже не знала, что он ушёл с учебы, и Бакыт боялся разговаривать с ней по телефону.

С мамой недавно состоялся примерно такой разговор: «Вы у меня два бездельника!» — «Мам, я зарабатываю». — «В игры играешь!» — «А сколько нужно зарабатывать, объясните?» Тогда мама подсчитала: нужно 80 тысяч сомов в месяц, чтобы хорошо зарабатывать — или, как прикинул Бакыт, чтобы от него отстали. Примерно столько он и получает: игрокам второй лиги платят от одной до трёх тысяч долларов в месяц. До недавнего времени все деньги он отдавал родителям, пока те сами не предложили начать копить. Теперь Бакыт копит — на «квартиру и машину», хотя водить не умеет и не уверен, что хочет жить в Бишкеке.

Живя дома, он может всю неделю не выходить из квартиры и на выходных заставляет себя идти на прогулку. Он надевает наушники и кружит по Дубовому парку, слушая Скриптонита и Кендрика Ламара.

Гуляя, Бакыт часто представляет, как выигрывает The International. Он верит, что мысли материальны, и в голове проживает всё в мельчайших деталях. Представляет себе «Кей Арену» в Сиэтле, шум 30 тысяч фанатов и как сидит в кабинке с невозмутимым лицом. Видит, как в момент победы невозмутимость слетает с лица, сменяясь удивлением и тут же — восторгом, как начинает кричать и прыгать с командой. Он воображает, как поднимает трофей, смотрит на фанатов, огни вокруг… Чтобы представить всю сцену в деталях, уходит минут 15. Когда он приходит в себя, сердце колотится, как бешеное и он едва ли не кричит прямо на улице.

Бакыт часто думает, что неплохо бы завести девушку, чтобы было с кем пойти в кино. Иногда хочется посмотреть мелодраму, а парни всё портят, смеясь в неподходящих моментах. На самом деле, он даже знает, как однажды сделает предложение: пританцовывая, будет спускаться по лестнице и петь балладу из шестидесятых. Одна проблема — единственными женскими особями, с которыми Бакыт общался за последние полтора года, были мама и подруга (Кипс не в счёт).

Впрочем, недавно он преодолел стеснительность и анонимно (чтобы друзья не засмеяли) запостил в группе знакомств объявление. В тот вечер у него впервые не получилось сосредоточиться на игре. Начав разговаривать с откликнувшейся девушкой по телефону, он по привычке включил игру. Посреди матча Бакыт понял, что бездумно проигрывает. Даже после окончания разговора он не смог продолжить тренировку — думал о том, как понравился её смех и что ещё никогда себя так не чувствовал. Тогда Бакыту пришла мысль: не станет ли он одним из тех игроков, чьи карьеры разрушились из-за девушки?

И он подумал: «Нет, это точно не такая история».