Вечереет. В просторном зале детской цирковой студии на фоне детских криков играет музыка. Гимнастки отрабатывают упражнение с обручами. Вдруг, громче музыки звучит голос: «Ты — надежда! На тебя вся страна смотрит!» Пожилой тренер кричит это одной из своих учениц, пытаясь внушить ей те чувства, которые сам ощущал сотни раз на арене цирка.
Он родился в Таласе, вырос на цирковой арене и объездил 56 стран мира. Представляется он как Анарбек Тагайматович Айталиев, выговаривая каждое слово со всем нам знакомой учительской интонацией, но все зовут его просто — Анарбек байке.
Жизнь в маленьком кабинете
Анарбек проработал в цирке большую часть своей жизни, не считая детства в Таласе и нескольких лет пребывания разнорабочим. Но он их и не считает — вспоминать о тех годах не любит. Сейчас Анарбеку 66 лет. По трудовой книжке он все еще действующий артист Кыргызского Государственного цирка, но на самом деле уже давно не выступает — тренирует детей в цирковой студии.
Найти студию достаточно сложно: объявлений нет, геолокации тоже. Когда-то над эстакадой цирка висела деревянная вывеска «Цирковая студия: акробатика, гимнастика, жонгляж». Сейчас же она грустно гниет в гараже цирка: грязная, облезлая, с выцветшими буквами.
Большинство рабочих помещений находится в самом здании цирка, но тренировочный зал студии расположен в отдельной пристройке. Там находится и кабинет тренеров.
Напротив входной двери кабинета висит флаг Кыргызстана. За столом сидит руководительница детской цирковой студии — Оксана Федоровна, подруга и коллега Анарбека. Она пристально смотрит в ноутбук. На столе стоит пепельница с окурками тонких сигарет.
На шкафу висит самодельный тряпичный органайзер. В нем: отвертки, плоскогубцы и другие инструменты, а рядом с ними висит почерневшая медаль, посвященная 50-летию Кыргызского цирка, значок «Circo internazionale città di Roma» (Международный цирковой город Рим) и картонная мультяшная медаль «Самому талантливому артисту».
В этом маленьком кабинете бурлит жизнь: Анарбек обсуждает планы тренировок с Оксаной Федоровной, в комнату периодически заглядывают дети, здороваются и убегают в зал, приходят родители, и теплыми «Как ваши дела? Как ваше здоровье?» начинают разговор с тренерами. Но в перерывах между тренировками, за чашками крепкого кофе без сливок, Анарбек и Оксана Федоровна смеются, грустят и просто вспоминают молодость.
Отец Анарбека скончался за месяц до рождения сына, и матери, не имевшей высшего образования и постоянного места работы, сначала пришлось отдать мальчика в местный интернат, а позже и вовсе продать дом в Таласе, собрать всю свою жизнь в несколько чемоданов и перевезти семью в Бишкек.
Выбор жилья в столице был невелик — мать Анарбека смогла купить лишь дряхлую хижину с крышей из камыша. Она устроилась на лимонадную фабрику, а дети пошли в столичную школу. Первые годы их жизни в Бишкеке были напряженными — денег вечно не хватало.
Мать чувствовала себя виноватой перед сыном. «Я же до этого в интернате был, скучал, был как будто сирота». Чтобы хоть как-то обрадовать Анарбека и искупить вину перед ним, она с трудом накопила денег и купила два билета в цирк.
Рассказ Анарбека прерывается. Оксана Федоровна нашла видео с выступлением их детского коллектива: загорается свет, под аплодисменты на арену цирка выходят дети и звучит заученная фраза: «На манеже детский цирковой коллектив под руководством Анарбека Айталиева!»
Тренер смотрит, как его ученики выполняют акробатический номер. Они двигаются так быстро, что арена цирка идет кругом. Анарбек на секунду прикрывает глаза, будто бы возвращаясь в тот момент, когда он сам был не старше своих учеников. Мы отправляемся вместе с ним.
«Меня гоняли из цирка, а я опять возвращался»
На дворе жаркий летний день 1964 года. Во фрунзенский цирк-шапито приехали артисты из России. Здесь они проработают все лето.
Мама вручает Анарбеку и его старшей сестре с трудом купленные билеты, просит дочь следить за братишкой, и с волнением отправляет их смотреть выступление — на то, чтобы купить билет еще и себе, денег не хватило.
В душной полутьме купола начинают собираться зрители. Анарбек и его сестра занимают самые дальние дешевые места. Но это не влияет на их ощущения — дети в восторге.
Безбашенные акробаты, пластичные гимнасты, клоуны-весельчаки — все это смешалось в одну захватывающую картину. Анарбек смотрит на артистов, затаив дыхание, и думает: «Они, наверное, из другой галактики». Буря эмоций сопровождается шквалом оваций.
Анарбек не успевает прийти в себя, как на арене появляются артисты с животными. Таких зверей никогда не видел не только таласский мальчишка, но и весь советский Фрунзе — на арене слоны!
Когда Анарбек с горящими глазами вернулся домой, то твердо заявил маме: «Я хочу стать артистом цирка!»
Когда в том же году в газетах появилось первое объявление о наборе артистов в кыргызский цирковой коллектив, Анарбек пошел на пробы. Но ему было двенадцать лет и он еще совсем ничего не умел. «Меня отфутболили», — со смехом вспоминает он.
Тем не менее, мальчик не сдался и понял, что нужно просто лучше подготовиться к следующему набору. Анарбек записался на акробатику и в детскую цирковую студию, совмещая школу и тренировки. Так он жил несколько лет, пока вновь не появилось объявление о наборе артистов. Но Анарбека снова не взяли.
«Я [перелезал] через забор и тайком репетировал на арене и вокруг цирка. Меня гоняли из цирка, а я опять возвращался, — рассказывает Анарбек. — Я ночевал прямо в кочегарке: поем лепешку и репетирую, а мать меня ищет».
Она знала, что ее сын просто одержим желанием попасть в цирк — Анарбек забросил школу и почти не появлялся дома. Тогда она пришла к руководителю труппы и попыталась уговорить его взять мальчика в коллектив. Он согласился.
Анарбек был невероятно рад — его взяли в цирк, хоть и стажером. Он начал пробовать себя в разных жанрах и через два года официально стал артистом кыргызского цирка, который на тот момент еще и ездил с гастролями в соседние республики.
Первым городом, куда новоиспеченный артист должен был поехать вместе с коллективом, был Душанбе. Анарбек готовился к номеру велофигуристов. Но прямо перед поездкой их выступление отменили. «Я опять очутился на улице».
Но грустить долго не пришлось. Знакомые акробаты, видя впечатляющие умения и рвение парня, приглашают его в свой номер. И вот, он уже собирает сумки и едет на свои первые гастроли — в столицу Таджикистана.
Сразу же из Душанбе артистов отправляют в Омск. «Мы во всем летнем, а в Омске снега и морозы». Увидев, как тяжело приходится центральноазиатским артистам в сибирском городе, директор омского цирка пошел в местную воинскую часть и каким-то образом раздобыл для них фуфайки и шапки.
Анарбек полностью ушел в профессию: выступал, повышал свои навыки упорными тренировками, а иногда любопытно подсматривал за репетициями артистов из других коллективов, чтобы научиться чему-то новому.
«А че вам надо?»
Гастроли с первым коллективом за два года наскучили Анарбеку — он мечтал ездить по всем странам мира, а ездил лишь по сибирским и азиатским городам постоянно преследуемый зимой. Чтобы выйти из этого замкнутого круга, он решает пойти в армию — такой шаг, по его мнению, был единственным способом оставить коллектив, где он уже не развивался.
Всех цирковых артистов призывали в Москве. Но когда Анарбек приехал в столицу, оказалось, что для осеннего призыва он ещё слишком молод. А в армию ему попасть нужно было именно тогда — пути назад не было. Поэтому он уговорил сотрудников местного военкомата, чтобы те изменили ему дату рождения — с 22 декабря на 22 ноября. Анарбек попал в военный ансамбль, где были и артисты цирка, и актеры кино, и музыканты.
После армии Анарбек решил, что хочет вернуться в свое ремесло. По рекомендации знакомого его пригласили на пробы в Большой Московский цирк. Он с маминой помощью занял денег у знакомых, собрал рюкзак и чухнул за 3.5 тысячи километров от родного дома — в Рязань, где собралась комиссия из народных артистов: Попова, Никулина, Запашных и других.
Там собрались и его конкуренты — джигиты со всего Советского Союза. Но у Анарбека было одно преимущество перед ними. Все они были специалистами в нескольких трюках — он же умел выполнять их все.
Когда пришел черед выступать, Анарбек не стеснялся и на вопрос о том, что он умеет, дерзко ответил: «А че вам надо?». «Ничего себе какой крутой, — ответил кто-то из жюри, — ну давай, покажи!». Не робея, он продемонстрировал им и джигитовку, и акробатику, и другие трюки. Парень так загорелся, что его пришлось останавливать. Анарбека тут же приняли в Большой Московский Цирк.
В составе нескольких советских цирковых трупп он объехал десятки стран мира. Но больше всего ему запомнилась Голландия — она напоминала ему родной холмистый Кыргызстан. В первую очередь Анарбек вспоминает не известные на весь мир тюльпановые поля, а сыр. «Нас часто возили к ветряным мельницам, и там продавали сыры. Столько сортов сыра я не видел никогда. Например, были зеленые, с плесенью. Помню, как я сказал: “Я это кушать не буду”», — смеется он.
В Мексике Анарбек выступал на самой большой площадке за всю свою карьеру — олимпийском стадионе, вместимостью более 60 000 человек. Он вместе с коллективом «Эхо Азии» представлял номер с джигитовкой на лошадях. «От радости мексиканцы подбрасывали в воздух верхнюю одежду», — вскакивая с дивана и имитируя джигитовку, словно он сидит на лошади, рассказывает Анарбек.
Вдруг, он резко останавливается — настенные часы показывают 15:00, а значит пора бежать в тренировочную, где его ждут маленькие акробаты.
«Служу Советскому Союзу!»
Под высокими потолками зала висят канаты и алые полотна. Около увешанной зеркалами стены маленький мальчик жонглирует булавами. Возле зеркал — хореографические станки. В разных частях зала разбросаны обручи, булавы, маты и другой инвентарь. Дети озорничают в зале. Самому младшему из них около семи, старшему — примерно десять.
Заходит тренер. К нему подбегает круглощекий мальчик, по-солдатски прикладывает руку к голове и громко кричит «Служу Советскому Союзу!». Тренер искренне смеется и гладит его по голове. Начинается разминка — дети делают зарядку, прыжки и кувырки, но в такт попадают не все. «Восемь. Десять. Десять», — оценивает тренер растяжки детей. «Да у тебя вообще все двадцать!» — хвалит он одного из учеников.
Анарбек, смотря в зеркало, пластично демонстрирует детям, как надо крутить обруч. «Ну вот здесь вот так перекрутите! Я уже не могу вам показывать, у меня кисти старые!», — говорит он им.
Пока дети занимаются, их родители пьют кофе и общаются с Оксаной Федоровной в ее кабинете. «Я своему ребенку говорю: если будешь себя плохо вести, то не поедешь на тренировки», — рассказывает одна из мам. «Он просто человек от Бога!» — громче других с восхищением произносит другая.
Ближе к 17:00 тренировки с младшей группой заканчиваются. У Анарбека есть 10-15 минут на перекур. Он возвращается в опустевший кабинет, закуривает сигарету и продолжает свой рассказ.
«Все, когда уходят — плачут»
«В 34 года я вышел на профессиональную пенсию, — говорит Анарбек. — Но уходить не хотелось. Поэтому, чтобы продолжить выступать, я сменил джигитовку на жонглирование и акробатику».
В Московском цирке он проработал до 2005 года. Ему тогда было уже за 50. «Все, когда уходят — плачут: и спортсмены, и певцы», — с грустной улыбкой говорит Анарбек.
Не справляясь с жизнью в шумном мегаполисе, он решил вернуться в Бишкек. Но за тридцать лет в городе многое изменилось, а цирковое искусство пришло в упадок. Все артисты ушли в другие сферы, а помещения цирка начали сдавать в аренду под кафе и рестораны.
Анарбеку пришлось отказаться от творчества — нужны были деньги. Он начал работать строителем, укладывал кафель, а потом и вовсе уехал в Китай — на заработки.
Но он быстро соскучился по выступлениям, а в придачу еще и потолстел. Говорит, однажды посмотрел на себя в зеркало и не узнал — на него смотрел поникший, располневший пожилой человек, который как будто бы никогда и не выполнял опасные трюки перед разгоряченной мексиканским солнцем 60-тысячной толпой. В тот же день он собрал вещи и вернулся в Бишкек.
Тут он подрабатывал жонглером и клоуном в кафе и ресторанах. Иногда Анарбеку приходилось жонглировать камнями — жизнь была нелегкой. Именно тогда его нашла Оксана Федоровна и предложила вместе работать над детской цирковой студией. Анарбек согласился.
Тогдашний директор цирка разрешил им обучать детей в старом тренировочном зале, но финансировать студию руководству было попросту не на что. Для того, чтобы открыть ее, Анарбеку пришлось продать машину, а Оксане Федоровне — потратить «гробовые» деньги, которые она откладывала на свои похороны.
В 2007 году они сделали первый набор детей в студию. Сначала занятия стоили 1000 сом в месяц, но сейчас посещение бесплатное. Зарплату (конечно, скромную) Анарбек и Оксана Федоровна получают как сотрудники Государственного цирка, а любой оставшийся сом вкладывают в студию. Например, в булавы для выступлений — их они вместе с детьми сделали из стаканчиков из-под йогуртов и обклеили блестящей подарочной бумагой. Возле дивана в кабинете стоит и коробка новых булав, сделанных на заказ в России по 2000 сом за штуку. Они уже слегка потерты.
Как-то раз детей из студии пригласили выступить в столичном кафе. «У нас даже не было костюмов. Но мы сделали хороший грим. Нам тогда заплатили 6 тысяч». Заработанные деньги тренеры распределили между детьми, а часть отложили на инвентарь. Однако, большинство снаряжения студии сделал сам Анарбек.
«Главное, что получилось»
На улице уже темно, но в зале шумно и людно. Анарбек прогоняет один из коронных номеров — «подкидные доски». Он лично участвует в тренировке: держит канаты, подсказывает правильные движения, периодически жалуется на одышку и физические нагрузки.
Две девушки репетируют с обручами, Анарбек напряженно следит за их движениями сидя на диване. «Ну ё-моё, ты опоздала! Сначала! Раз, два, три, четыре!» — вдруг вскрикивает Анарбек, превращаясь из доброго тренера в строгого. Он встает с дивана и нервно отходит в сторону: «Мы так долго готовим этот кусок!». Оксана Федоровна успокаивает его. Тренировки продолжаются.
«Сейчас у нас всего около 20 детей. Новых пока не можем брать — ждем продления лицензии», — попутно рассказывает Анарбек.
Многие из его воспитанников сейчас успешно ездят по разным странам с номерами, которые он им поставил. Например, у него занималась Светлана Аширова — джигитка и гимнастка. Она, как и Анарбек, объездила десятки стран и городов, выступала на Всемирных Играх Кочевников. Сейчас работает в цирковой студии вместе с Анарбеком.
Но некоторые, как рассказывает артист, становясь успешными, больше не вспоминают о нем.
«Не страшно, что тренеров забывают — как бы пытается уверить себя в этом тренер. — Главное, что получилось… Получилось готовить детей!», — вскрикивает он и добавляет: «Все равно мы счастливы. Верим в будущее. Этим и живем».
