В 3:10 ночи в отделение скорой помощи Чолпон-Аты поступил вызов: у роженицы в соседнем селе Бает начались схватки на 40-й неделе беременности.

Девушке было 19, эти роды были у неё первыми и сложными. В таких случаях нужны опытные профессионалы, поэтому в Бает немедля выехала старший фельдшер Марипа Садыбакова и старший водитель Кожокмат Адыракаев.

Они забрали роженицу вместе с близкой родственницей, и карета скорой помощи помчалась обратно в больницу. До Чолпон-Аты им предстояло преодолеть всего 10 километров.

В это же время и в том же направлении по главной Иссык-Кульской трассе, соединяющей города Балыкчы и Каракол, ехал легковой «Мерседес». Внутри сидело три парня, а за рулём — девушка по имени Жибек. По предварительной версии, все они были пьяны.

Перед въездом в Чолпон-Ату трасса окружена с обеих сторон оврагом глубиной около десятка метров. Жибек ехала настолько быстро, что настигла УАЗ скорой помощи — именно на этом опасном участке — и решила пойти на обгон.

Рука девушки потянулась включить поворотник, но вместо этого загорелся свет дальних фар. От неожиданности Жибек повернула руль вправо, и в ту же секунду произошло столкновение.

Карета скорой помощи слетела с трассы в овраг, перевернувшись несколько раз. Все четверо погибли из-за тяжелейших травм.

35 лет. Ровно столько Марипа Садыбакова спасала жизни, будучи фельдшером скорой помощи. Скольким людям она помогла, никто из её коллег сосчитать не может.

«Однажды она выехала на вызов, чтобы спасти утопающего мальчика. Его родственники после этого случая отправили слова благодарности руководству больницы. Еще весной этого года один онкобольной написал благодарственное письмо. В нем говорилось, что в трудные минуты только от слов Марипы Таштандиевны ему становится легче», — вспоминает заместитель директора по сестринскому делу Чолпон-Атинской станции скорой помощи Адиля Молдагазиева.

Марипа эже, как все её называли, выезжала на массовые аварии, вытаскивала людей из клинической смерти, приняла десятки родов и — такова специфика работы в Иссык-Кульской области — спасла сотни утопающих.

«Практически вся ее жизнь прошла на вызовах», — с грустью рассказывает диспетчер станции скорой помощи Керимкан Сарбагышева.

Марипа эже приходила на работу рано утром, а уходила позже всех. Когда смена длилась до 11 вечера, она могла остаться до 4 утра, и все просила: «Можно я выеду, девочки?»

«Я устроилась на станцию скорой помощи в 1991 году, только окончив медицинское училище. Марипа эже была моим неизменным наставником в те годы. Все новички были на ее попечении. Она учила нас правильно заполнять журнал и как вести себя на вызовах. Утром проверяла наши карты, и только потом мы сдавали отчет», — с ностальгией говорит фельдшер Назгуль Сакелеева.

В этом году Марипе эже исполнилось бы 56 лет. До пенсии оставалось не так много. Но несмотря на возраст, она была активнее некоторых молодых сотрудников и участвовала во всех мероприятиях больницы.

Аварий в Кыргызстане случается так много, что не каждая из них попадает в сводки новостей.

Но, даже когда журналисты обращают на них внимание, личности погибших чаще всего остаются неизвестными.

Так было и в этом случае — 1 октября, когда произошла трагедия, многие СМИ сделали это одной из главных новостей дня, но описание погибших обычно сводилось к скудным «фельдшер, водитель, беременная пациентка и её родственница».

Жертвы автокатастроф стали статистикой, а она ужасающа — согласно данным Всемирной организации здравоохранения, в Кыргызстане самый высокий уровень смертности в автокатастрофах среди стран Центральной Азии.

В Иссык-Кульской области самыми страшными были сутки со 2 на 3 августа 2017 года, в течение которых произошло сразу три аварии: пострадал 21 человек, а четверо погибли.

Несмотря на конец курортного сезона, аварии продолжают происходить, и трагедия с каретой скорой помощи — очередное тому подтверждение.

Президент страны Алмазбек Атамбаев призывал ужесточить наказание за ДТП со смертельным исходом. Но пока конкретных действий нет, и живым остается только надеяться, что на трассе они не столкнутся с очередным лихачем.

Кожокмат Адыракаев был водителем скорой помощи больше 37 лет. Для работников больницы он был просто Кожо байке — добряком и мастером на все руки.

Рабочий день он начинал с проверки своей машины, зная каждую её деталь. Если все было в порядке, чинил любую другую технику в больнице: у кого чайник сломался, где нужно гвоздь прибить — Кожо байке ремонтировал всё.

Служебные обязанности для него не ограничивались вождением, рассказывают коллеги:

«Когда он работал в Тамчы, часто случалось, что роды приходилось принимать прямо посреди дороги. В такие моменты Кожо байке засучивал рукава и перерезал пуповину. Всё приговаривал: "Что здесь такого-то? Лишь бы женщины не стеснялись"», — вспоминает диспетчер Керимкан Сарбагышева.

«В дороге он никому не уступал. Для больного каждая минута на счету, и он как будто лучше всех это знал. Сначала нас торопил, а потом сам включал сирену и кричал на обнаглевших водителей», — рассказывает фельдшер Назгуль Сакелеева.

В ту роковую ночь на крыше кареты скорой помощи тоже кричала сирена, пусть дорога и пустовала. Кожо байке торопился, чтобы ребенок родился в больнице.

Со дня аварии прошло 10 дней, но в селе Бостери всё ещё прощаются с Марипой эже — здесь она жила, отсюда каждый день отправлялась на работу в соседнюю Чолпон-Ату.

Двери её дома открыты, стол заставлен типичной для поминок едой, на стене её портрет в медицинской форме и с траурной лентой.

В противоположном конце комнаты молодой парень в рабочей одежде читает Коран, принимая очередных спасённых когда-то Марипой людей. Его зовут Азамат, он её единственный сын.

«Мы созванивались за день до аварии, и она сказала, что останется на дежурстве, — Азамат так устал, что рассказывает об этом с пустым, обращенным вниз взглядом. — Утром проснулся и увидел кучу пропущенных звонков. Мне сказали быстро приехать в больницу. Там я все спрашивал, где моя мама. Они говорят: "В реанимации". Я переспросил: "В реанимации или в морге?" Никто мне не ответил».

Старшая сестра Хосипа прилетела на похороны из Москвы:

«Она была простым человеком, но собралось так много людей, будто хоронили министра. До сих пор к нам в дом приходят, чтобы прочитать молитву и почтить ее память».

Женщина не скрывает своей злости. Сидя на скамейке у дома, она рассуждает о том, что все виновники аварий — несмотря на возраст и обстоятельства — должны быть наказаны по всей строгости.

«Я так горжусь своей сестренкой и хочу, чтобы вся страна знала о ней. Она работала всю жизнь и погибла, спасая людей».