*имя изменено

24-летняя Алтынай* не знает, что она будет делать, если ее родители перестанут присылать деньги из России. Без этих 20 тысяч сомов в месяц она окажется в безвыходной ситуации — только они помогают ей выживать.

Уже три года Алтынай живет вдвоем с бабушкой, чьей пенсии ни на что не хватает.

Девушка говорит, что жители ее села в Лейлекском районе Баткенской области постоянно уезжают на заработки за границу. Рабочих мест здесь не хватает, новые предприятия не открываются, а большинство работает за низкие зарплаты в госорганах.

Действительно, за последние 10 лет из Кыргызстана на работу за рубеж уезжают все больше людей. В одной только России на миграционном учёте состоит более 800 тысяч кыргызстанцев. Большая часть — трудовые мигранты. В 2017 году они перевели в Кыргызстан 2,5 млрд долларов США — это превышает расходы бюджета всей страны.

По доле денежных переводов мигрантов в ВВП Кыргызстан уже второй год занимает первое место в мире. В этом рейтинге он обогнал Таджикистан и полинезийское королевство Тонга.

Баткенская область, в которой живет Алтынай со своей бабушкой — беднейшая в стране. 40% ее населения живет за чертой бедности — у каждого из этих людей есть не больше 2600 сомов в месяц. Без денежных переводов от мигрантов процент таких людей в области достигнет устрашающих 60%.

На основе данных Нацстаткома «Клооп» составил рейтинг самых уязвимых областей — чем беднее регион, тем больше он зависит от переводов мигрантов. В первую очередь это касается Баткенской, Джалал-Абадской и Ошской областей.

В Нацбанке говорят, что деньги мигрантов «помогают государству снять социальную напряженность», снижая рост безработицы и уровень бедности. Эксперт по миграции Эмиль Насритдинов считает, что таким образом государство уходит от ответственности: «Миграция просто помогает населению выживать, не умирать с голоду. Это все, что нужно для правительства — оно снимает с себя эту ответственность за население и перекладывает ее на мигрантов».

Деньги мигрантов проедаются

Денежные переводы действительно спасают бедных кыргызстанцев от голода, но не более того — основную часть этих средств попросту проедают. Об этом рассказывает и Алтынай: «[Покупаем] продукты, одежду. У меня есть сестра, студентка, она учится в Бишкеке, ей тоже пересылают. Копить деньги не получается. Бывает, я могу сэкономить одну-две тысячи сомов, но в основном все деньги уходят».

Нацбанк изучил данные опроса 2800 семей и выяснил, что три четверти кыргызстанцев тратят переводы мигрантов на потребительские товары — еду, одежду, предметы быта. На свадьбы же эти деньги тратят чаще, чем на образование или здоровье.

По словам Алтынай, многие семьи в Лейлеке не только живут на деньги мигрантов, но еще и берут кредиты, которые гасят за счет переводов: «В каждой семье по два-три микрокредита. Обычно берут кредиты на тои. В основном у нас свадьбы, гулянки. Некоторые берут на ремонт дома, а иногда на машину. […] Даже когда люди отсюда уезжают, они оформляют кредит на билет, покупают его, а здесь родственники потом выплачивают».

Переводы мигрантов спасают бедных кыргызстанцев от голода — основную часть этих денег попросту проедают.

*на основе данных исследования «Жизнь в Кыргызстане»

Согласно подсчетам «Клоопа»*, на деньги мигрантов проводят каждый десятый той в Кыргызстане. Об этом говорит и Насритдинов: «Некоторые эксперты считают, что тои — пустая трата денег, потому что все, что мигранты с большим трудом зарабатывают, потом просто расходуется в один день. Есть эксперты, которые считают тои вкладом в социальный капитал, который со временем может приносить какие-то дивиденды. Но я больше склоняюсь к первому».

В Нацбанке считают, что тратить деньги мигрантов на потребительские товары — это «неплохо». Там говорят, что потребление стимулирует экономику — помогает местным производителям продать больше продукции. Конечно, на заработки мигрантов покупают далеко не только кыргызские продукты, но и импортные.

«Чтобы не быть гастарбайтерами»

Для значительного роста экономики страны необходимы инвестиции. Денежные переводы можно было бы вкладывать в бизнес, банковский сектор или ценные бумаги. Однако так, согласно исследованию Нацбанка, делают только 0,3% кыргызстанцев.

Один из этих предприимчивых людей — Медер из Баткенской области. Уже как 5 лет он вместе с партнерами занимается бизнесом по продаже строительных материалов в Исфане. Сейчас он зарабатывает больше, чем в России, где три года работал грузчиком и строителем — иногда сутками и без выходных.

«В Москву поехал из-за безвыходного положения, здесь не было работы. […] У меня на тот момент [был кредит], мама тяжело болела, братишка — инвалид первой группы, пришлось поехать», — вспоминает Медер.

В России он мечтал о собственном деле («чтобы не быть гастарбайтером»), поэтому его родители стали откладывать присланные им деньги. Благодаря этим сбережениям, Медер и смог открыть бизнес.

Государство не создает программ по поддержке трудовых мигрантов и привлечению их денежных переводов в создание бизнеса. Это подтверждает и Эмиль Насритдинов: «Уровень коррупции очень высокий. Сейчас я не наблюдаю большого вклада в развитие малого и среднего бизнеса со стороны мигрантов».

В Нацбанке считают, что коммерческие банки могли бы привлекать деньги мигрантов в финансовый сектор: создавать депозитные счета с особыми условиями, проводить консультации по финансовой грамотности или давать кредиты на развитие бизнеса для вернувшихся мигрантов.

Сами банки делать этого не стремятся — они предпочитают зарабатывать на кредитах крупному бизнесу, комиссиях от переведенных средств и обслуживании своих клиентов.

Нацбанк же видит свою роль в том, чтобы «обеспечивать макроэкономическую устойчивость» и «поддерживать стабильность цен». Вместе с правительством он пытается обучать кыргызстанцев эффективнее распоряжаться деньгами.

Развивая свой бизнес, Медер видит, что все больше его земляков уезжают на заработки за рубеж. «Остаются там многие, потому что ситуация в нашей стране не улучшилась», — добавляет он.

Деньги мигрантов снижают уровень бедности в Кыргызстане. Естественно, это выгодно властям страны.

Зависимая республика Кыргызстан

Ни одна страна в мире так сильно не зависит от денег мигрантов, как Кыргызстан. Если 10 лет назад переводы составляли около 20% от ВВП страны, то теперь — почти 40%.

Зависимость от денежных переводов опасна для кыргызской экономики. Это показал российский кризис 2014-2015 годов — денежные переводы снизились, а бедность выросла на 1,5 процента.

«Баткену реально ничего не светит. Еще один кризис в России еще больше усугубит положение. […] Это очень неустойчиво и ненадежно, кризис может ударить в любую минуту», — считает Эмиль Насритдинов.

По его мнению, последние антироссийские санкции и ужесточение правил регистрации для мигрантов в России могут отразиться на их переводах.

Власти самого Кыргызстана собираются решать эти проблемы по-своему — в проекте Национальной стратегии устойчивого развития до 2040 года они запланировали еще сильнее расширить географию внешней миграции. Для этого государство будет помогать своим гражданам уезжать на заработки за рубеж и повышать их конкурентоспособность за границей. Очевидно, страна еще долго будет выживать на тяжело заработанные деньги мигрантов.