Неназванный кыргызский дипломат съездил в Синьцзянский район (СУАР) Китая вместе с представителями других стран. Китайские власти устроили дипломатам экскурсию по лагерям перевоспитания. Но кыргызский МИД не озвучил итоги визита — чтобы не портить отношения между странами.
Экскурсия по лагерем перевоспитания в СУАР прошла с 28 по 30 декабря — кыргызский дипломат поехал на это мероприятие в составе международной делегации из представителей Казахстана, России, Узбекистана, Таиланда и других стран Азии.
Пресс-секретарь кыргызского МИДа Уланбек Дыйканбаев в разговоре с журналистом «Клоопа» отказался раскрыть детали поездки кыргызского дипломата в СУАР.
«Есть вопрос двусторонних отношений с Китайской Народной Республикой. Это для нас главное, и мы исходим из этого в первую очередь. Поэтому деталей [этого визита] мы пока не можем [раскрыть]», — сказал Дыйканбаев.
Китай не разослал приглашения дипломатам из стран Европы и США, международным правозащитным организациям и экспертам ООН — тем, кто особенно активно выражал обеспокоенность и обвинял китайские власти в нарушениях прав человека в лагерях.
В пресс-релизе кыргызского МИДа от 9 января говорится, что дипломатам предоставили возможность пообщаться со студентами «центров профессионального перевоспитания». Неофициальное название этих центров — лагеря перевоспитания. По словам очевидцев и людей, побывавших в лагерях, китайские власти Синьцзяна ссылают в эти учреждения мусульманское население региона.
Пресс-секретарь МИДа также не смог ответить на вопрос о том, смог ли кыргызский дипломат пообщаться с этническими кыргызами, которые попали в эти лагеря.
«Под влиянием экстремистских идей»
По информации китайских властей, они организовали «центры профессионального перевоспитания» для того, чтобы предупреждать случаи экстремизма и радикализма.
Журналист агентства «Рейтер» Бен Бланчард получил возможность увидеть три «центра перевоспитания». Ему разрешили провести короткие беседы с теми, кто содержится в них — но только в присутствии представителей власти.
Все интервьюируемые рассказали Бланчарду, что попали в центр из-за того, что «были подвержены экстремистским идеям».
Например, девушка по имени Пазалаибутуйи из центра в Хотане рассказала журналисту, что она посещала незаконные религиозные собрания в доме соседа — там ей объясняли, что женщины должны покрывать свое лицо. А когда к ней домой пришли представители китайских властей, то она «поняла свою ошибку».
«В то время я была заражена экстремистскими идеями, поэтому носила хиджаб», — ответила Пазалаибутуйи.
Другой участник «программы перевоспитания» Османжан поделился с журналистом, что ему рекомендовали пройти переобучение, так как он «занимался разжиганием этнической ненависти».
«Под влиянием экстремистских идей я отказывался обслуживать немусульман, которые приходили в мой магазин», — сказал Османжан.
Бен Бланчард сомневается, что его интервьюеры рассказали правду. По его словам, их слова «невозможно объективно проверить».
Китайский диссидент в изгнании Уер Кайси также считает, что проведенная экскурсия для журналистов не показывает того, что на самом деле происходит в Синьцзяне.
«Даже по организованным турам можно увидеть, что участники лагерей находятся там против своей воли», — сказал Кайси изданию «Настоящее время».
Что известно о китайских лагерях перевоспитания?
9 сентября 2018 года правозащитники из Human Rights Watch (HRW) опубликовали доклад о том, как Китай запустил систему общественного контроля в Синьцзянском районе.
По данным организации, китайские власти с конца 2016 года стали массово и безосновательно отправлять мусульман региона в тюрьмы и лагеря перевоспитания. А те, кто еще не попал в лагеря, находятся под постоянным видеоконтролем властей.
HRW считает, что введенные меры дискриминируют права и свободы мусульманского населения Синьцзяна.
По разным оценкам, в лагерях перевоспитания содержат от 1 до 3 миллионов человек. HRW побеседовал с пятью бывшими узниками — в интервью с правозащитниками они рассказали, что в лагерях к ним применялись физические и психологические пытки.
Один из бывших заключенных Эркин рассказал правозащитникам, что в лагерях перевоспитания можно говорить только на китайском языке.
«Нам не разрешали приветствовать друг друга словами “Ассалам алейкум”, только “Ни хао ма”. Мы могли говорить только на мандаринском [диалекте], вроде “Се се ни” [“Спасибо”]. А если я использовал [слова из родного языка], меня наказывали», — сказал он.
Жалобы этнических кыргызов к властям Кыргызстана
Осенью 2018 года к властям Кыргызстана стали обращаться этнические кыргызы, приехавшие из Китая.
В своих жалобах они утверждали, что после того, как китайские власти начали бороться против экстремизма с помощью «лагерей», многие из них потеряли контакт с оставшимися в Китае родственниками.
Они также рассказали, что их родственники в Китае просили их перестать общаться с ними по интернету.
«У меня [в Китае] остались мама и сестренка. Но я не могу с ними связаться. Если звоню, говорят: “Не звони, нам страшно. Будет лучше, если не будешь звонить”», — сказал один из этнических кыргызов журналисту «Клоопа».
Президент Кыргызстана Сооронбай Жээнбеков отреагировал на эти жалобы в декабре 2018 года. На своей итоговой пресс-конференции он заявил, что этот вопрос нужно решать «аккуратно и дипломатично».
«У нас тоже в тюрьмах сидят китайцы, но власти Китая нам ничего не кричат. Кыргызы, которые находятся в Китае — граждане Китая, и на них действуют законы Китая. Это не страх, просто нужно быть аккуратнее», — сказал тогда президент.
Соавторка материала: Асель Осмонгазиева
