«Сейчас я уже в четвертом классе, а мне скоро 18. Выпустят. Не хочу отсюда уходить — здесь я делаю, что хочу. Здесь намного лучше, чем дома», — говорит Нуржаз. Девочка со смуглой кожей и короткими черными волосами выглядит лет на 13. Она любит яркие вещи и пристально, не моргая, смотрит на собеседника — поначалу это может напугать. Но когда она начинает смеяться, все опасения проходят.
До шести лет Нуржаз в Нарыне воспитывали бабушка с дедушкой. Когда они умерли, родственники привезли ее в Беловодский психоневрологический детдом — у Нуржаз эпилепсия. Скоро она станет совершеннолетней, и ей придется переехать на соседнюю улицу — там находится учреждение для выпускников детского дома, в котором живет 128 человек. Кто-то из них работает, а кто-то сводит концы с концами на государственные пособия.
Нуржаз туда не хочет. Она говорит, что ей нравится жить под опекой Светланы Такырбашевой — директора детдома. Эже, как здесь называют Такырбашеву большинство детей, — невысокая худощавая женщина. Она всегда носит конфеты в карманах своей жилетки с кыргызским орнаментом. Во время ежедневного обхода дети бегут обниматься с ней, а она их угощает. Такырбашева возглавляет Беловодский детский дом уже семь лет.
С момента открытия этого детдома в 1935 году, из него выпустились несколько тысяч человек. Сейчас в нем живет 228 детей от 4 до 18 лет с особенностями в развитии. Среди них дети с ДЦП, синдромом Дауна, разными аномалиями нижних конечностей и другими диагнозами. С ними каждый день в несколько смен работают 175 сотрудников — каждому из детей с инвалидностью нужна постоянная психологическая и физическая помощь.
«На жестокости таких детей не воспитаешь»
Большие белые стены старого советского здания сотрудники и воспитанники детдома расписали яркими красками. Нет ни одной пустой стены: всюду персонажи из мультфильмов, цветы и просто детские рисунки.
Освещенный солнечными лучами и пахнущий конфетами, Беловодский детдом производит впечатление светлого и уютного места. Только инвалидные коляски у входа в здание напоминают о его непростой функции. С порога готовишься к тому, что дети здесь будут особенными, и побаиваешься, что подход к ним будет найти сложнее.
Такырбашева и ее заместительница Любовь Пропасенко уговаривают детей, играющих во дворе, идти есть молочную кашу. Большинство воспитанников встают с топчана и идут в столовую.
Не идет только Нуржаз — она говорит, что поест позже.
По идее, воспитанникам детдома нельзя выходить за его пределы — даже если мяч во время игры перелетает через забор, они должны просить соседских детей принести его. Но Нуржаз, дождавшись, пока женщины вместе с воспитанниками уйдут в столовую, убегает через дыру в заборе на улицу. Через пару минут она возвращается, держа в руках упаковку лапши быстрого приготовления из соседнего магазина. «Не люблю кашу, — объясняет она, засовывая упаковку в свою сумку. — Курицу тоже не люблю. Каждый раз выкидываю это мясо — вкус просто не нравится».
Эже не злится — она знает, что Нуржаз нравится жить в детдоме и она не будет сбегать.
«Им волонтеры деньги дают, а за пределами детдома у них много друзей, поэтому всегда их тут не удержишь. Иногда мы их наказываем за это, ограничиваем от каких-нибудь уроков, которые они любят. Но на жестокости и ограничении таких детей не воспитаешь», — рассуждает Такырбашева о таких побегах и идет навестить «ползающую» группу.
В этой группе содержатся дети, которые не могут ходить — по разным причинам. Директор детдома говорит, что они самые сообразительные. Она любит проводить с ними время, разговаривая про мультфильмы, которые они смотрят, и страны, куда их возили волонтеры — например, Арабские Эмираты.
«Они у меня в этом году английский начали учить, часто разговаривают с волонтерами, а я нарадоваться не могу», — улыбается Такырбашева.
Педагоги стараются не жаловаться на местами отсутствующий ремонт — некоторые фанерные двери внутри детдома проломлены. Такырбашева не хотела рассказывать, как иногда бывает трудно успокоить ребенка в момент обострения. Но, хотя многие дыры завешаны рисунками детей, поломанные двери сами по себе заставляют спросить об этом.
«Дети постарше психуют так. Обычно это происходит весной — бывает, ребенок сам не понимает, что творит. Мы с коллегами обычно сдерживаем его, чтобы он себе не навредил, а потом отправляем к психологам — позже все приходит в норму. Но денег на ремонт не выделяют, поэтому ремонтируем все своими силами»,— рассказывает она.
Жаловаться Такырбашева категорически отказывается — она говорит, что детский дом справляется. Подгузники и необходимые препараты привозят волонтеры, а деньги на питание детей выделяет государство.
«Они все тяжелые, но они мои дети, дети, которых мне доверило правительство, родители, и сам бог. И с первого дня моей работы здесь я всегда стараюсь сделать для них все», — говорит она.
Раньше таких детей считали необучаемыми, но уже четвёртый год в Беловодском детском доме их стараются учить по специальной методике. Многие из тех, на кого в обычной школе махнули бы рукой, сейчас уже могут писать и читать.
Нуржаз показывает нам библиотеку на втором этаже — сюда часто приходят те немногие дети, которые уже могут читать. Книги разные, но преимущественно несложные — в основном, это сказки и рассказы для детей не старше 16 лет. А еще здесь есть компьютер и проведен Wi-Fi.
«Те, у кого есть телефоны, постоянно в интернете — многим их дарят волонтеры. Вот у нас есть несколько ребят, им арабы в прошлом году подарили — классно. А у меня нет. Я бы очень хотела себе хотя бы немного сенсорный», — говорит Нуржаз.
Как учат особенных детей
Зарплаты сотрудников детского дома небольшие: нянечки получают примерно по 7 тысяч сомов, медики, преподаватели и воспитатели — по 12, директор зарабатывает 14 тысяч в месяц. Причины работать здесь у каждого свои.
Юлия Лихтенберг — воспитатель старшей группы, в которой учится Нуржаз. Она рассказывает, что около пяти лет назад пришла работать сюда на время, но осталась — привязалась к детям и хочет им помочь. Всем, чем может.
«Таким детям сложно что-то заучить. Они знают, что такое кофта, но на картинке показать не могут. То же самое и с цветами», — говорит Лихтенберг, которой приходится каждый год напоминать своим подопечным, как правильно различать время на часах, времена года и одежду на картинках.
Рядом с ее кабинетом — комната для занятий с неговорящими детьми. Предпосылки к развитию речи у них есть, но пока даже после усиленной терапии с логопедом они все равно говорят невнятно.
Занятия здесь длятся максимум по 30 минут — воспитанники детдома редко выдерживают большую нагрузку. Они рисуют, заучивают буквы, чтобы читать и писать, потом учатся готовить или шить. По вечерам они могут посмотреть фильмы в общей комнате или поиграть во дворе.
По словам Такырбашевой, когда она пришла работать в детдом, воспитателей со специальным образованием в нем было мало. Она стала отправлять сотрудников на повышение квалификации или полное переобучение. Так в детском доме появились логопед, психологи, инструкторы по лечебной физкультуре и домоводству.
Айнура Одурбекова уже несколько лет преподает здесь рукоделие. Для этого ей пришлось переучиваться с преподавателя русского языка. Теперь она учит детей шить, вышивать, делать картины на подушках из войлока.
«Я сама родом из Беловодска, но до того, как пришла работать, даже не знала, что такой детский дом есть. А потом у меня от рака умерла дочь, я тосковала по ней, и мне захотелось делать что-то полезное. Вот и пошла сюда работать», — с грустью вспоминает она.
Воспитательница Элла Алиева каждый день приносит из дома планшет — пока дети раскрашивают картинки или лепят фигурки из пластилина для развития моторики, она включает им мультфильмы. Дети в ее группе не старше шести лет, но большинство из них выглядит еще младше. Они не могут произнести ее полное имя, поэтому, когда хотят, чтобы она переключила мультфильм, кричат: «Петовна, дугой».
«Я работаю тут уже 17 лет. Мы всегда стараемся одеть деток получше, занятия регулярно проводим. И не верьте слухам, все они здесь счастливые», — говорит Алиева.
Провокационное видео
Слухи, о которых говорит Алиева, связаны с репортажем российского канала НТВ — он вышел в эфир еще в 1997 году, но с конца лета стал активно распространяться через мессенджеры и социальные сети. Многие пользователи решили, что сюжет новый.
В видео российские журналисты называют Беловодский детский дом «детским концлагерем» и показывают кадры с очень худыми детьми, которые бродят по пустой комнате абсолютно голыми.
Светлана Такырбашева говорит, что эти кадры были сняты в 1996 году, когда детским домом руководил Максим Елизаров. Но сама она не знает точных обстоятельств того, как снималось это видео. От старых сотрудников до нее дошли слухи, что детей так сняли, чтобы получить гуманитарную помощь.
«[Авторы видео] пообещали, что нигде это не будет показываться. Короче Елизарова обманули, он разрешил. А детей собирались вроде купать, поэтому они все раздетые были», — предполагает она.
Старожилка Беловодска Лидия Кутиленко до самой пенсии работала в детдоме поваром, и утверждает, что дети в нем никогда не голодали.
«Мы часто сами молоко им несли свое домашнее. Всегда кормили детей. А это видео мне внук показывал — все там смонтировано. Не было такого!» — говорит она.
Так или иначе, сейчас сотрудникам детдома не нужно идти на какие-то хитрости, чтобы привлечь гуманитарную помощь — желающих помочь много. Такырбашева говорит, что сюда часто приезжает житель Кара-Балты, который организовывает для детей походы в цирк.
Кроме неравнодушных кыргызстанцев, которые привозят сюда вещи и средства гигиены, Беловодскому интернату помогает и множество благотворительных фондов. Например, сотрудники немецкого Uplift-Aufwind пять раз в неделю делают лежачим детям массажи.
Директор детдома говорит, что, хоть это и закрытое заведение, для друзей его двери всегда открыты.
В Беловодском детском доме всегда нужны вещи первой необходимости: носки, подгузники 5-7 размеров для лежачих детей, влажные салфетки и прокладки. Из лекарств никогда не будет лишним эспумизан, аквадетрим и витамины.
Волонтерка Ольга Труханова посещает воспитанников детдома почти каждые выходные. Если вы хотите оказать помощь или посетить детей, обращайтесь к ней по телефону +996-559-647-457.
Реквизиты для финансовой помощи:
Московский РОК, Беловодский ФОАО «РСК-банк», БИК 129005
Р\счет 1290052382110017
Назначение платежа: для Беловодского детского п/н дома-интерната
Счет: 4403071103002461
