Фудшэринг: Как перестать покупать продукты и выжить

Художница Бермет Борубаева провела эксперимент — в течение месяца она не покупала продукты, а питалась лишь теми, что подлежали утилизации. Среди такой пищи были продукты с истекающим сроком годности, неликвидные фрукты. О том, можно ли прожить на фудшэринге в Москве, она рассказала в интервью Kloop.kg

Бермет Борубаева — художница, координатор центра творческих индустрий «Фабрика» в Москве. Как и все люди, она всегда покупала продукты в магазине и на рынке.

На одном из фестивалей зеленого кино «ECOCUP», где состоялся показ фильма о количестве выбрасываемой еды по всему миру, ей пришла в голову идея провести эксперимент и попробовать питаться продуктами, которые «вот-вот должны выбросить». По словам Бермет, люди выбрасывают почти треть производимых в мире продуктов, большая часть которых абсолютно съедобна.

В странах Европы уже осознали масштаб продуктовых потерь, говорит Бермет. И потому, там действуют организованные группы активистов фудшэринга, так называемых «спасателей еды».

Повествование ведется от лица Бермет Борубаевой.

Фудшэринг — это протест против системы, которая абсолютно неэтична по отношению к еде, к труду, к ресурсам, к планете — ко всему. Пищевые картели преследуют только одну цель —  заработать деньги, получить максимальную выгоду минимальными способами. За все это платит потребитель и планета. Потребитель —  потому что на выходе он получает некачественную еду за большие деньги.

Ты вынужден как наемный рабочий тратить свою молодость, здоровье, зрение, время, зарабатывать деньги просто  для того, чтобы у тебя было где спать и что покушать. Ты работаешь весь день, не видишь солнца, ты никуда не можешь съездить и ничего сделать. Пищевой бизнес — это бизнес, основанный на страхе. Это система, построенная на комфорте. Мы боимся, что останемся голодными на улице и сидим с утра до вечера в офисах.

Когда я прожила месяц, совсем не ходила в супермаркет, не ела в кафе, я поняла, что можно остаться в живых не живя по шаблонам. Для меня это было революционное открытие, потому что оно полностью изменило мое представление о жизни. Когда ты живешь не думая об этом, тебе кажется, что может быть только так и никак иначе, что не существует никакой альтернативы.

В действительности альтернативы как бы нет. А если она есть, она оказывается слишком сложной для человека — ему приходится тратить свое время, думать как все по-другому устроить: ходить на рынки, ездить забирать еду, а некоторые брезгуют или считают, что это удел нищих. Здесь уже нужно расставлять приоритеты и решать, подстраиваться под них или нет.

Тебе нужно сейчас молоко, хлеб, ты хочешь малину в феврале. Но если так посмотреть, то для поддержания жизни тебе не нужна малина в феврале.

Это просто излишество. Я поняла, что если от всего этого отказаться, то мне не нужно будет работать как наемный рабочий, не нужно будет пытаться зарабатывать деньги, которые все равно тратятся на еду.

Мы на самом деле забыли, что хлеб может быть не только в магазине, что мы можем сделать его сами и очень быстро. Или например йогурт. Ведь на  самом деле это прокисшее молоко, закваска и немного фруктов.

Со временем я отказалась от усилителей вкуса и заменителей и начала разбирать все, что стоит на прилавке. Когда приходишь в магазин, то по сути тебе нечего есть, потому что в молочных продуктах, десертах присутствуют пищевые добавки. Я люблю сладкое, пытаюсь купить печенье, смотрю на состав и понимаю, что не хочу его брать.

У меня появилось много друзей-вегетарианцев, которые отказываются от молока. На фермах у коров может начаться гниение, у них появляются ранки, когда им устанавливают аппараты для дойки. По сути их нещадно эксплуатируют, кормят химикатами, чтобы получить больше молока. Все это делается, чтобы производить дешево и много. Конвейер поставил производство так, что еду сегодня производят быстро, но из-за большого количества добавок ее невозможно есть.

Официально мой эксперимент длился месяц, но так я прожила три месяца. Потом я переехала, и с тех пор у меня возникли сложности. Я пока не придумала, как питаться в путешествиях. По возможности я пытаюсь спасти все по дороге и забрать еду где можно, где вижу то, что могут выбросить.

В первые дни эксперимента мне было очень сложно, потому что я думала: «Зачем мне это нужно? Я ничего не хочу, мне ничего не надо. Ладно я не справилась, я лох. Не хочу с этим иметь дело». Не то, чтобы мне хотелось вернуться в прежнюю жизнь, но я поняла, что это сложно. Но сейчас мне не хочется вернуться. Это точно.

Удивительным для меня было то, что оставалось всегда больше, чем я могла съесть. Никогда не было такого, чтобы я сидела голодная.  Наоборот всегда было больше, чем мне нужно было, и я консервировала продукты, делала варенье, заготовки, замораживала, либо отдавала.

В неделю я тратила не более 500 рублей. Это были расходы на те овощи и фрукты, которые были неликвидными. На чай, кофе я деньги не трачу. Для меня ужасно покупать чай в магазине в пакетиках. Я давно купила много трав в аптеке: мяту и т.д. Летом можно разминать ягоды и делать морс. Сахар я не ем, но использую для пирогов. Иногда у меня бывают какие-то минимальные траты на крупы: рис, овсянку, геркулес.

Я делаю исключение, когда ко мне приходят в гости, я иду в гости, либо у меня важная встреча в кафе — все, что связано с социализацией. Во время эксперимента я не ходила в кафе, в общепит, но сейчас мне иногда приходится ходить, когда приглашают.

Но я всегда пытаюсь сначала придумать альтернативу, но если ее нет, тогда увы. Общаться с друзьями тоже нужно. Мне сейчас нравится, что мои друзья едят спасенную еду. Я однажды сделала блинчики, хлеб, варенье из неликвидных продуктов, и все ели это с большим удовольствием.

Социальные сети: В социальной сети «Вконтакте» есть группа фудшэринга. Люди там публикуют то, что они готовы отдать. Тот, кто первый напишет в комментариях, тот и забирает. Обычно авторы присылают адрес в личные сообщения, поэтому ты не можешь забрать еду, которую уже забронировали.

Есть также группа фудшэринга в Бишкеке, но там пока не много людей.

Рынки: Там очень много выбрасывается продуктов. Либо есть неликвидные, некондиционные фрукты, которые продают со скидкой. Если абрикосы стоят 100, то такие, которые трудно продать, продаются по 20. Иногда фрукты, которые потеряли форму, выбрасывают. Я однажды набрала очень много персиков в урне и сварила себе варенье. Но не каждый на это может пойти.

Друзья и соседи: У меня есть друзья, у которых есть бабушка со своим огородом. Каждую неделю им привозят очень много еды. Они не успевают все съесть и делятся.  На самом деле нам оказывается не нужно много еды. Мы даже не съедаем часть того что мы покупаем в супермаркетах. Даже во время студенчества, когда у меня было очень мало денег, я все равно выбрасывала еду. Когда мы жили с подругами, у них всегда что-то пропадало. Когда у моей соседки испортилось молоко, и она при мне начала выливать его в раковину, я сказала: «Стоп. Давай сделаем блинчики».

Организация фудшэринг: Каждые два раза в месяц проходит встреча активистов фудшэринга. Они всегда делают открытые лекции, туда можно прийти, послушать, стать волонтером, там же делятся со спасенной едой.  Есть разные формы участия: можно как приходить забирать еду, так и быть волонтером — помогать вывозить продукты и раздавать, прикреплять новые точки — договариваться с кулинарными заведениями. Можно писать статьи, делать переводы, снимать фильмы — делать все, чтобы развивать это направление.

Общественные места: Можно забирать еду с заводов, но я еще не пробовала. На производстве часть товаров имеет изъяны, брак. Они свежие, но у них может быть повреждена упаковка. Я видела, что в самолетах и кафе очень много выбрасывается еды. Однажды я была в кафе и там, где была грязная посуда, на подносе стоял целый нетронутый салат мимозы. Я все это забрала и съела. Это еще одна грань того, на что ты готов. Есть разные грани, и ты можешь выбрать себе любой уровень сложности.

Еды выбрасывается больше, но многие не знают про эту систему. По идее фудшэринги должны быть в доме, в хозяйствах, в одном подъезде, чтобы люди могли между собой обмениваться. Должен быть сайт, приложение где все будет распределено по домам.  Это бы облегчило задачу, потому что никуда не нужно было бы ездить. Это все должно быть локализовано, чтобы экономить все ресурсы: временные, транспортные. Это ведь происходит повсеместно, но для этого необходимы механизмы для регулирования.

Люди реагируют по-разному: некоторые вдохновляются и повторяют эксперимент. Мой тренер говорит, что так нельзя жить, нужно иметь достоинство и что это занимает много времени занимает. Я говорю им, что это нормальная еда, не помои.

Нам только кажется, что выбрасываются только испорченные, протухшие, гнилые вещи, тогда как это на самом деле не так. Иногда выбрасываются даже не распакованные продукты.

Это было очень смешно, когда я сделала варенье из персиков, которые нашла в мусорке, я написала маме, что я побирушка. Моя мама уже привыкла к моим разным выходкам: пирсинг, современное искусство, отъезд в Москву. Она все время говорит, что профессия художника — хорошее прикрытие для того, чтобы делать все что захочешь.

В Кыргызстане есть интерес, но все сложнее организовать, потому что люди боятся брать еду у чужих людей. При этом они очень хорошо относятся к фудшэрингу между родственниками.

Многие пожилые люди у нас живут за гранью бедности. Им тяжело ходить в магазин, потому что все очень дорого. Если развивать идею фудшэринга, то он не просто покроет эти нужды. С помощью фудшэринга можно было бы всех накормить.

В Санкт-Петербурге к примеру активисты фудшэринга установили общественные холодильники. Это достаточно популярная практика —  на улице стоят холодильники и туда приносят еду, которая не нужна, и люди спокойно её могут забрать. Открыли несколько холодильников, но их сразу же закрыл Санэпидемнадзор под предлогом того, что это может быть вредно для тех, кто возьмет оттуда еду.

Из идеи фудшэринга приходишь ко многим шэрингам. К примеру, я писала магистерскую про байкшэринг. Это не то чтобы коммунизм, это рациональное использование ресурсов.

В Москве недавно запустили каршэринг. Ну и вообще в мире это становится популярным: каучсерфинг, блаблакар, когда ты берешь попутчиков и разделяешь деньги на бензин. Иногда по разным причинам людям нужны попутчики. Мотивы могут быть разные, но главное, чтобы люди делились.

Для меня очень важно сейчас переходить на альтернативные виды экономики. Когда все твои базовые потребности удовлетворены больше чем необходимо у тебя  появляются другие ценностные ориентиры —  ты беспокоишься о сохранении экологических ресурсов, природных, своих, чужих.

Чтобы сделать гамбургер нужно 20 ванн, наполненных водой, нужно несколько гектаров, чтобы вырастить скот, который будет пущен на гамбургеры, затрачиваются огромные ресурсы. Это же поле можно засеять рисом и накормить очень большое количество людей.

Большие города, мегаполисы требуют огромных ресурсов из-за больших запросов. Чтобы все эти потребности удовлетворить, вырубаются леса — легкие планеты. Дисбаланс уже огромный, но люди не хотят отказываться от чрезмерного потребительства. А монополии работают так, что для конкуренции они производят много и дешево. Если все это продолжится, то нам недолго осталось.

Кэролин Стил, которая исследует развитие современной цивилизации через историю еды, в своей книге «Голодный город» приходит к простому выводу: чем дешевле мы пытаемся купить продукты,  тем больше стремление производителей безлимитно эксплуатировать природные ресурсы, выжимая все до последней капли, что после не будет подлежать восстановлению.

Мы должны понять, что платить за еду придется больше, чтобы сохранить природу, и потребитель должен это принять.

Беседовала: Айжамал Идирис

По теме:

Как сделать детство вашего ребенка экологичным?

«От души» advisor — искренние рекомендации бишкекчан о любимых местах

Семья, друзья и шаурма: По чему скучают уехавшие бишкекчане